Весь мир - Теория Абсурда... на практике
Не слишком уверена, кто бетил текст. Если не права - скажите и я исправлю.
Название: Лучшая тема для разговора
Автор: БК-тем
Бета: morcabre (?)
Размер: мини (3598 слов)
Персонажи: Зубные феи и другие обитатели Анк-Морпорка
Категория: джен
Жанр: юмор, экшн
Рейтинг: PG
Предупреждения: Странные правила хоккея в двуедином городе. Игра, глазами непосвященного.
Краткое содержание: Зубная фея впервые в жизни оказывается на хоккейном матче.
Размещение: а кому это надо-то?
читать дальше
Зубная фея Фиалка всегда была девушкой доброй и ответственной.
Её непосредственная начальница «коренная» мисс Фрибоди скорей охарактеризовала бы её как пустоголовую, вечно трясущуюся и опаздывающую… Но Фиалка-то лучше себя знала. Зубки из-под подушек она собирала всего несколько лет, а собой была… несколько дольше. Девушек не спрашивают «насколько дольше».
Хотя если бы её молодой человек — очаровательный и такой трогательно беспомощный Билиус, О Боже Похмелья спросил… Возможно Фиалка ответила бы ему число, максимально близкое к правде. В конце концов, он существовал с тех пор, как первый человек проснулся после хорошего вечера. Единственными, способными расстроить его числами были градусы напитков, потребляемых богом Вина и Штучек на Палочках Наливаем.
Билиус всем сердцем не любил коллегу и Фиалка полностью разделяла это его чувство… Потому что неуемные и легендарные кутежи бога Вина постоянно срывали двум влюбленным все остальные выражения чувств.
По крайней мере, зубная фея была уверена в искренности и крепости своих чувств — как бы иначе они выдержали постоянный запах перегара, прерывание задушевного разговора на регулярную тошноту и тихие жалобные стоны.
Она и раньше не любила слишком громко говорить, после роботы не прочь была ходить медленно, а краткие достающиеся влюбленным часы не были обременены слишком ярким солнцем.
Но Фиалка поставила себе целью понять О Боже похмелья еще лучше. Наверняка ему будет приятно, когда она сможет подержать разговор о интересных всем мужчинам вещах.
Драки Фиалка отвергла — они происходили постоянно, и в них не было совершенно ничего интересного. От обсуждения политики также пришлось отказаться — О Боже Похмелья была близка сфера интриг на Дунманифестине, но эта политика слишком походила не теологию… Вы же не станете прижиматься в полумраке к тяжело дышащему молодому мужчине, переплетать с ним пальцы, чувствуя как тонка на самом деле разделяющая вас ткань, заглядывать ему в глаза и говорить:
— Любимый, давай поговорим о боге?
Футбольные игры давно зарекомендовали себя зрелищем, на которое разумные работящие девушки не ходят, а Фиалка была не достаточно решительна, чтобы оспаривать общественное мнение. Возможностей приобщиться к интересам мужчин становилось всё меньше. Но видимо сама судьбы была на стороне девушки…
Не секрет, что в любом коллективе найдется кто-то скучный, занудный и немного не в своем уме. Или просто неприятная личность. Или никак не вписывающийся в коллектив новичок. Дружная «челюсть», в которой трудилась Фиалка, состояла из хороших трудолюбивых девушек, в детстве не раз слушавших, что нельзя судить о людях по виду. Если на то пошло, кто мог распознать в самих зубных феях — уставших, еле переставляющих после работы свои стоптанные, но чистые башмаки — бдительных хранительниц мира?
Но Гертруда Комок была какой-то странной. «Коренная» Фрибоди неоднократно подчеркивала важность их дела, но, по мнению Фиалки, госпожа Комок была настолько увлечена сбором зубов, что ей не помешало бы посетить те анонимные встречи, что проходили в подвале главного офиса.
Гертруда Комок успела получить «Фею месяца», но Фиалка всерьез сомневались, умеет ли та разговаривать.
В день, когда всё изменилось, многие девушки были какими-то сонными. Даже по стандартам работающих в ночь зубных фей.
Госпожа Фрибоди обвела свою «челюсть» укоризненным взглядом и первые ряды занервничали. Суровый нрав «коренной» был хорошо известен. Женщина еще какое-то время посверлила взглядом подчиненных, а потом обречено махнула пухлой рукой:
— Хорошо, девушки, признавайтесь, кто после смены ходил на хоккей? Я же вижу, что ходили!
Несколько закутанных в тонкие шали привидений поднялось со стульев и что-то покаянно забормотали.
Фиалка сделала вид, что поправляет шляпку и прикрыла уши, ожидая громких криков… Но «коренная» только хмыкнула и сентиментально улыбнулась.
— Я понимаю, что близится финал, но это не должно сказываться на вашей работе, — непривычно мягко упрекнула она.
— Конечно, госпожа Фрибоди… — пробубнила Гертруда Комок и заснула раньше, чем опустилась обратно на стул.
«Это мой шанс!» — поняла Фиалки и сжала кулачок в потертой на кончиках пальцев перчатке.
— И ты никогда-никогда не ходила на хоккей раньше? — недоверчиво спросила её Гертруда следующим вечером.
Девушка, напоминавшая телосложением вешалку, распихивала грузных рабочих и торговцев острыми локтями и тащила новую подругу за собой в сторону одной из помоек у стен Незримого Университета.
— Нет, — выдохнула Фиалка. Столкновение с крупной женщиной в цветастом фартуке вышибла воздух из её легких.
— Но из окна-то наверняка хоть раз смотрела? — не сдавалась Гертруда.
Судя по её тону различие между способами наблюдения за игрой было весьма существенным.
Фиалка помотала головой и незаметно шмыгнула носом — с каждым шагом мостовая под ногами становилась всё холодней.
— О, пожалуйста, только не говори, что в детстве вы ездили за город и смотрели хоккей на траве… — последние слова были произнесены с таким пренебрежением, что девушка принялась отрицать, не пытаясь вникнуть.
— Ну и правильно! — обрадовалась Гертруда Комок. — Эти пастухи могут сколько угодно звать свой бег по лужайкам игрой — им никого не удастся обмануть. Все знают, что хоккей начался в Анк-Морпорке!
Фиалка невольно задумалась о том, что вечер можно было бы провести и в лучшей компании. В «Заупокое» можно было бы встретить Сьюзен. Спокойную, разумную и почти никогда не повышающую голос внучку Смерти. Оставалось надеяться, что если на хоккее она выставит себя полной дурой или даже сбежит, Гертруде всё равно некому будет об этом рассказать.
— А вот и Сьюзен! — вдруг обрадовалась её спутница и помахала рукой высокой девушке, спокойно прошедшей сквозь море спешащих людей.
— Ты с ней знакома? — ужаснулась Фиалка.
— Конечно! Она часто приходит на игры со своим дедушкой. Правда мне так и не удалось познакомиться со стариком…
Барная стойка «Заупокоя» в воображении зубной феи зажглась неоновыми огнями, окуталась розовым дымом и обрела сходство с вратами рая. Но Фиалка не собиралась так легко отказываться от полного взаимопонимания со своим женихом. После того, как О Боже целых два часа трогательно ждал её у магазина шляпок, прислонившись лбом к холодной витрине, она обязана была сделать шаг навстречу.
— Ты должна рассказать мне о хоккее всё, — потребовала она у новой подруги. — И поподробнее.
Единственной причиной, по которой хоккей в двуедином городе был менее популярен, чем футбол, была нехватка достаточно больших луж, покрытых льдом круглый год. Некоторые скептики намекали еще и на необходимость приносить с собой снаряжение, но разве настоящих спортсменов это бы остановило?
Долгие годы единственным полем ледовых баталий оставалось пятно подозрительных отходов, сочащихся из-под кучи мусора, переброшенного через стену волшебниками. Дважды в год эти просвещённые мужи криком и подзатыльниками отправляли к разросшемуся ледяному пятну десяток закутанных в громоздкие защитные костюмы студентов. Молодые люди ломами отбивали слишком отдалившиеся от Университета куски, погружали лед в оббитые свинцом сундуки, которые потом, очень осторожно уносили в самые глубокие подвалы.
Всё остальное время волшебники совершенно не возражали, что бы горожане использовали «интересный и совершенно безобидный сверхъестественный казус».
В отличии от толкучки футбольных болельщиков любителям хоккея предстояло за грош получить место на скамейке и стакан подозрительной горячей жидкости ржавого цвета. Нет, конечно, жадный зритель мог и постоять… А его примерзшие к камням пальцы очень пригодились бы, чтобы застолбить место на следующую игру.
Скамейкой выше Фиалки и Гертруды разместилось огромное семейство, а по другую строну ледяного квадрата целый ряд занимали неприметные люди в черном. Хоккей явно был респектабельной игрой.
— Дамы, господа и гномы! — возместил искаженный жестяным рупором голос. — Как всем нам известно, хоккей изобрели в Анк-Морпорке, на этом самом катке более ста лет назад. Конечно, наши родившиеся в Убервальде граждане, могут возразить, что в похожую игру играют на их родине… Но разве можно всерьез воспринимать игру, в которую играют топорами, а игроки готовы чуть что бежать от волков, оставив матч не доигранным?
Толпа одобрительно загудела в ответ на знакомую шутку.
— Еще какие-то претензии предъявляют группы пастушьих команд с равнины Сто, но кто воспримет в серьез их игры с мячиком?
Толпа зааплодировала.
— Довольно предисловий, — прогудел комментатор. — Все мы сегодня собрались здесь, чтобы увидеть, как лучшие из лучших сразятся за знаменитую серебряную вазу, из-за которой и началась история матчей.
— Полвека назад два свободных предпринимателя не поделили серебряную вазу за 10 долларов, — зашептала Гертруда на ухо Фиалке. К своим обязанностям миссионера она отнеслась очень серьезно. — Поскольку Гильдия воров не позволила своим членам убить друг друга, то бывшие пастухи собрали своих друзей, вооружились изогнутыми посохами и почти два часа гоняли каменный булыжник по замерзшей луже отходов из Университета. Собралось море зевак, и гильдия собрала в тот день свой месячный урожай. Тогдашнему главе воров это так понравилось, что он выкупил вазу у победителя и с тех пор Гильдия Воров проводит ежегодный турнир. Ваза честно вручается победителям и гильдия гарантирует не красть её обратно в течении суток. Люди никогда не мешаю комитету гильдии похитить приз, когда время выйдет…
Тут девушка кашлянула, оглянулась и понизила голос:
— Кроме одного случая, когда капитан команды попытался утопиться в Анке, привязав вазу к своей шее. К частью, один вор и болельщик спас приз. С тех пор кубок всегда возвращали вовремя. И он практически не пострадал за всё время — разве что немного погнулся, когда Библиотекарь брал его в театр и наполнял арахисом.
А может эта игра была не такой уж и респектабельной.
— У перевернутой бадьи вы можете видеть прошлогодних чемпионов, лучших представителей гильдий чеканщиков и кожевников. Встречайте команду «Грязные рыбки»!
Фиалка попыталась разглядеть замершие фигуры, но под шлемами и шипастыми наплечниками невысокие мужчины выглядели ужасно похоже.
— Капитан команды Аноним Харлагсон! — завопил комментатор. И тут же с невнятным смешком уточнил, — Не гном.
— Очень хороший бродяга! — проорала на ухо Фиалке госпожа Комок, перекрикивая приветственный рев толпы.
— Счастливчик Кларк!
— Видишь, вот тот, совсем без зубов, быстро попал из любителей сразу в верх списка профессионалов! — уточнила Гертруда.
— Задира Крэш!
— Лучший удар левой! — выдохнула поклонница.
— В смысле клюшкой? — растерялась Фиалка.
— В смысле левой.
— Левой клюшкой?
— Сама увидишь.
К некоторому разочарованию Фиалки господин Задира вышел с одной клюшкой. Даже не совсем серьезной. Клюшки его товарищей по команде выглядели куда более угрожающе. (Не удивительно, ведь изначально все они были пастушьими посохами, а в предгорьях Овцепиков не было более простого и эффективного инструмента для пребывания наверху пищевой цепочки).
Две клюшки было у следующего игрока. Подъехав к притоптывающим на месте судьям, мужчина предъявил пять долларов, а также справки о том, что у него рахит и открытый перелом, после чего заверил всех, что вторая клюшка — та, что с клочками шерсти — всего лишь необходимый ему для передвижения костыль. Когда один из судей всё же выразил сомнения в устойчивости «костыля» на льду, игрок продемонстрировал вбитый в его конец гвоздь.
— Это лучший бомбардир команды Срыбрынй Сткан! — едва не подскочила от восторга Гертруда.
— Ты подавилась? — встревожилась Фиалка.
— Нет, — отмахнулась фанатка, — Он был так назван отцом, Невнятным Тэдди, также профессиональным хоккеистом, в честь главного приза!
— Зеленозуб! — продолжил выкрикивать имена комментатор.
— Это гном, — с трудом оторвалась от созерцания своего кумира Гертруда. — Видишь, он стоит на ящике, а клюшка всё равно его выше, и сверху к ней приделан двуглавый топор? Хотя его и гномом-то сложно назвать — он вегетарианец…
— Сегодня «Грязные рыбки» играют урезанным составом — куда-то пропали еще два игрока, — недовольно пролаял рупор комментатора. — Вроде бы их видели перед самой игрой в раздевалке, а теперь там только дыра в стене, всё в крови и со стены свисает клочок кожи с чьим-то ухом… Но не будем отвлекаться — на лед выходит вторая команда!
Несколько очень разных по росту и телосложению фигур выехало на поле. При этом самый щуплый игрок настолько неуверенно стоял на коньках, что это заметила даже Фиалка. Но смеяться и тыкать пальцем никто почему-то не стал. Зубная фея снова изменила своё мнение о моральном облике игры.
— Поприветствуем на льду «Всеразрушительную шайбу»! — Зачастил комментатор, — Новый капитан команды — хорошо известный всем нам Не-Возжелай-Злата-Ближнего-Своего-И всегда-Ты-Понял-Всегда-Заправляй-Рубашку! Он серьезно намерен выиграть, так как дал слово Великому Ому использовать в церемонии наречения своей новорожденной дочери именно эту вазу для святой воды…
— Его переманили из «Слова Омьего», — поделилась Гертруда Комок. — И сразу объявили капитаном. Всё потому, что тренер, якобы, позвал его ради миссионерской работы, чтобы Не-Возжелай вывел команду… к чему-нибудь хорошему. Ому там, или хотя бы победе.
— Слева от него машет зрителям нижними ладонями Библиотекарь, — продолжил представление захлебывающийся словами голос. — Как всегда ни одной команде не удалось заманить его к себе, и в результате он пришел сам…
Знакомый всем и каждому орангутанг коньки одеть, по понятным причинам, не смог. Тяжелые башмаки с приделанными к подошвам лезвиями были связаны шнурками и висели у него на шее. Настоящая спортивная экипировка Библиотекаря состояла из двух пар очень толстых и крепких перчаток.
— Какая удача, что «Шайба» также играет не полным составом, — ударился в ностальгию жестяной голос. — Все мы помним, как в прошлый раз тренер «Кирпичей» освободить для Библиотекаря место, отправив на скамейку своего вратаря. Который, почему-то отказался уходить и Библиотекарь сам освободил себе место в команде. Должен признать тогда он вел себя крайне вежливо — всего лишь вывихнул вратарю «Кирпичей» кисть, когда бросал его в бак с гнилой капустой. Отрытую черепно-мозговую травму бедняге нанес коньком тренер, когда тот попытался вернуться и оспорить замену. Сами понимаете, тот комплект обуви был исключен за неспортивное поведение — мы же не футбольные дикари! Возможно, Библиотекарь и сегодня будет вратарем. А возможно и нет. Единственное, что мы знаем точно — он будет соблюдать правила… А теперь поприветствуем третий номер «Всеразрушающей шайбы» — легендарный Шнобби Шнобс из команды «Шурупы перекрестков». Только арест на той неделе шести из семи членов команды прервал их победную серию…
— А кого не арестовали? — осторожно поинтересовалась Фиалка.
— Так Шнобса и не арестовали, — удивилась её непонятливости Гертруда. — Он же был внедренным агентом стражи!
— Э… — невеста мелкого, но влиятельного бога попыталась сформулировать свои сомнения. — Его что, кто-то в городе мог не узнать?
— Не важно, насколько он узнаваем, — пожала плечами коллега. — Ты посмотри на его лицо — это вон там над плечами, — сразу поверишь в то, что этот тип способен на что угодно.
— Команда явно настроена на победу, — хрипел уже сорвавший голос комментатор. — Должен отметить, что два голема играть за «Шайбу» сегодня не будут, так как было установлено, что они получили оплату из частного источника.
— Будто кто-то мог поверить, что они и раньше здесь не работали… — пробормотал кто-то из членов семейства за спинами зубных фей.
Под тихое и напряженное дыхание зрителей игра началась.
«Всеразрушающая шайба», проиграла «вбрасывание», чем бы оно ни было.
— Как всегда, — заметил неприметный человек с бляхой вора. Сложно было понять, относилось его замечание к игре или к вывешенным на показ карточкам со знаком Гильдии, которыми пестрела толпа.
Фея даже не пытается следить за «шайбой» — после перовой минуты она закрыла лицо ладонями, изредка раздвигая пальцы и подглядывая. Хрипы комментатора совершенно ничего не проясняли.
«Неужели мужчинам это нравится?! И как им удается смотреть на всех игроков сразу?» — думала она.
Спустя пять минут, два глотка чая и один, вызванный чем-то непонятным, вой трибун Фиалка оставила попытки что-либо понять и решила следить за самыми узнаваемыми игроками.
— Капитан Не-Возжелай прорывается к воротам, как мощный таран. Он устремляет на противников почти 300 фунтов тренированных мышц, — выстреливал слова жестяной голос. — Пас и… Нет! Нет, дамы, господа и гномы… Зеленозуб хитроумно плетет комбинацию, его не просто остановить силовыми приемами, даже опытным игрокам «Шайбы».
Потом кто-то перехватил шайбу и вышел один на один с кем-то. Детали от Фиалки скрыли спины в шляпы вскочивших зрителей со скамейки впереди.
— Шнобс пытался вывести шайбу в среднюю зону. Но ему не удается! «Грязные рыбки» просто раскатывают противников по льду этого гостеприимного катка… Пас назад!
Фиалка зажмурилась и пригнулась. То же самое сделали почти все зрители с их стороны катка. Тяжелая шайба глухо ударилась о стену дома за их спинами. Брызнул фонтан кирпичных осколков.
Зубная фея немного выждала, приоткрыла один глаз и покосилась на соседей. Те не выглядели взволнованными и уже усаживались поудобней. Видимо, настоящих болельщиков не выбил бы из колеи даже повторно рухнувший на Диск пятый слон.
Короткий перерыв был вызван необходимостью выковырять шайбу обратно. Как-то даже не удивительно, что подобное было предусмотрено загадочными и непредсказуемыми правилами.
— Волна атаки накатывается на ворота «Грязных рыбок», — вновь зачастил комментатор. Казалось, что он произносил не наборы отдельных звуков, а некие мистические вскрики, оборачивающиеся целыми словами.
— Мы наблюдаем, не побоюсь сказать, схватку десятилетия! Не удивительно, что на этом благословенном льду, пропитанном кровью лучших игроков, вершится история! За одно только право выйти на этот каток команды жестоко сражаются в отборочных драках! Разве может в какое-то сравнение идти эта новомодная лужа у складов фьючерсной свинины?!
Фиалка увидела, как крупный мужчина бросился к воротам и сбил с ног еще двоих. Шнобби Шнобс, легко узнаваемый даже не смотря на шлем, на мгновение возник рядом с верзилой, небрежно пнул шайбу и пропал вместе с ней из виду. Зубная фея протерла глаза. Многие зритель принялись разглядывать лед.
— Просто поразительно! — заливался умирающим механическим соловьем комментатор, — Не-Возжелай не ищет свободного пространства, он смело идет прямо на ворота «Рыбок». Не понятно, правда зачем… О, простите, теперь у него есть шайба, я даже не заметил, как она появилась… В жесткой борьбе капитан Не-Возжелай забивает!
Толпа вскочила с мест.
— «Всеразрушающая шайба» больше не дает спуску команде противника. Крэш пытается прорваться, но теряет равновесие и врезается в Зеленозуба. Вы видите, как Библиотекарь, не отрывая передних ладоней от штанги, хватает шайбу нижними и отправляет её в полет через весь каток Шноббсу? Да, он мог бы воспользоваться клюшкой, но правила не запрещают обезьянам швыряться на игре чем угодно…
Тишина рухнула как проломившийся небосвод, не выдержавший веса людской глупости. Все затаили дыхание. Десятки губ беззвучно зашептали молитвы. Маленьким детям, старикам и беременным женщинам вежливо предложили бинокли. Все взгляды впились в ранее невидимого для толпы комментатора.
Библиотекарь в два прыжка пересек лед, вскочил на символический бортик, и медленно, очень медленно растянул губы, обнажая клыки.
Происшествие на ход игры почти не повлияло — разве что капитаны команд попытались незаметно спрятать шайбу, и ближайший судья объявил обоюдное удаление.
Тем временем никем незамеченный Србрный Сткн попытался применить выученный на Противовесном континенте прием и сломать Шнобби Шнобсу позвоночник клюшками. Стражник в этот самый момент очень удачно поскользнулся, вцепился в руку противника, чтобы не упасть, описал по инерции дугу, и вырвавшийся из-за его уха тлеющий окурок закончил свой полет в бороде Зеленозуба.
Гном может и не ел крыс, но пил исключительно крепкое пиво, пропитавшее его бороду насквозь. Увидев дым, Фиалка потеряла сознание.
В себя она пришла от запаха чего-то крепкого, изготовленного преимущественно из яблок.
Гертруда Комок на всякий случай встряхнула её еще раз и прокричала:
— Парни из «Шайбы» сражались не щадя себя и дважды вырвали победу, используя обидные промахи наших защитников! Всё решили доли секунд и сантиметры выигранного пространства. Об этом будут говорить веками!
На коленях девушки лежал помятый жестяной рупор, а зрители с соседних скамеек куда-то исчезли. Кажется, игра недолго оставалась без комментатора.
— Как жаль, что ты этого не видела! — закончила Гертруда с искренним сочувствием в голосе.
«Ради всего святого, включая Билиуса! — ужаснулась Фиалка. — Она так смотрит на меня, словно я вот-вот побегу топиться!»
— Я верю, что это было потрясающее зрелище, — промямлила она. А потом немного осмелела и спросила: — Этот рупор… Это то, о чем я думаю? На нем даже надпись есть.
— Ну да, — раздраженно пожала плечами Гертруда. — Организаторы постоянно приглашаю меня, когда с очередным комментатором… что-нибудь случается. Гильдия Крикунов и Глашатаев мне из-за этого уже проходу не дает.
— Скажи, как тебя вообще занесло в зубные феи? — попыталась понять Фиалка. — Разве у нас не скучно?
— Нет, что ты! — ужаснулась Гертруда. — Очень милая и приличная работа, мои родителя довольны, что я хорошо устроилась. Кроме того, понимаешь… — Она замялась. — Мы же подруги?
Фиалка втянула голову в плечи и кивнула.
Гертруда Комок с облегчением выдохнула и полезла во внутренний карман пальто. Немного покопавшись, девушка извлекла маленькую шкатулку, похожую на те, в которых особо хорошенькие девушки хранят свои посеребренные кольца и серьги из речного жемчуга.
Она молча протянула своё сокровище Фиалке.
Шкатулка открылась беззвучно, как врата в преисподнюю. На вытертом бархате в специальных углублениях лежали крупные, сколотые зубы. И к каждому из них была привязана аккуратная розовая бирка.
— Только никому не говори, — заговорщицки понизила голос Гертруда. — Я начала собирать их в восемь лет, когда папа впервые взял меня на игру. В тот день зуб Финалиста Джонни приземлился просто ко мне в руки! Это был знак. А работа… Сама понимаешь. Если ты просто собираешь зубы хоккеистов-то это несколько странно. Но когда все знают, что ты зубная фея — никто даже не удивляется.
Фиалке показалось, что великий, А`Туин нырнул, унося из-под нее диск с катком, скамейкой и людьми.
А потом черепаха вернулась и вновь надежно подперла невесту своеобразного бога.
Те, кто знают, какие силы и ужасные возможности скрывает в себя невинные молочный зуб, прилипший к ириске, должны видеть вещи такими, какими они есть. А не такими, какими их принято видеть.
Анк-Морпоркский хоккей был сложной, непонятной игрой, сводившейся к попыткам вывести из строя игроков противника. Или попыткам незаметно нарушить правила. Это мало чем отличалось от любого другого занятия в городе. (Честная и самоотверженная работа зубных фей была исключением. Причем исключением за весьма умеренную плату, но речь ведь не об этом).
Зрители и участники — включая избитых и укушенных — сейчас, после объявления результатов, выглядели счастливыми, а значит всё это безобразие того стоило.
Смотрящая на нее сияющими глазами Гертруда Комок сумела найти работу, совместимую с увлечением всей жизни — ей можно было позавидовать. Так же, как и «челюсти», заполучившей в свои ряды фею, способную отдаваться делу сбора зубов всей душой.
А главное — Фиалка неожиданно смогла взглянуть и на саму себя. Краешком глаза. (С непривычки слишком внимательно присматриваться к себя не стоит. Это чревато прозрениями и походом в поисках новой себя в какие-нибудь нецивилизованные и негостеприимные места, где спать приходится в верхней одежде и каждое утро просыпаться новым человеком. А потом и попыткам объяснить властям, что ты вовсе не сектант, безумец или работник швейной промышленности).
Правильность окружающего мира зависла только от точки зрения. И еще немного от готовности признать за окружающими и самим собой право иметь некоторые невинные странности.
Фиалка улыбнулась и глотнула пахнущий чем-то яблочным чай, окончательно восстанавливая душевное равновесие.
«Думаю, Билиусу придется и дальше говорить со мной о шляпках, настойках от головной боли и его попытках найти другую работу, — решила она. — Он ведь обещал жениться на мне, а не на каких-то там «подходящих темах для разговора».
Название: Лучшая тема для разговора
Автор: БК-тем
Бета: morcabre (?)
Размер: мини (3598 слов)
Персонажи: Зубные феи и другие обитатели Анк-Морпорка
Категория: джен
Жанр: юмор, экшн
Рейтинг: PG
Предупреждения: Странные правила хоккея в двуедином городе. Игра, глазами непосвященного.
Краткое содержание: Зубная фея впервые в жизни оказывается на хоккейном матче.
Размещение: а кому это надо-то?
читать дальше
Зубная фея Фиалка всегда была девушкой доброй и ответственной.
Её непосредственная начальница «коренная» мисс Фрибоди скорей охарактеризовала бы её как пустоголовую, вечно трясущуюся и опаздывающую… Но Фиалка-то лучше себя знала. Зубки из-под подушек она собирала всего несколько лет, а собой была… несколько дольше. Девушек не спрашивают «насколько дольше».
Хотя если бы её молодой человек — очаровательный и такой трогательно беспомощный Билиус, О Боже Похмелья спросил… Возможно Фиалка ответила бы ему число, максимально близкое к правде. В конце концов, он существовал с тех пор, как первый человек проснулся после хорошего вечера. Единственными, способными расстроить его числами были градусы напитков, потребляемых богом Вина и Штучек на Палочках Наливаем.
Билиус всем сердцем не любил коллегу и Фиалка полностью разделяла это его чувство… Потому что неуемные и легендарные кутежи бога Вина постоянно срывали двум влюбленным все остальные выражения чувств.
По крайней мере, зубная фея была уверена в искренности и крепости своих чувств — как бы иначе они выдержали постоянный запах перегара, прерывание задушевного разговора на регулярную тошноту и тихие жалобные стоны.
Она и раньше не любила слишком громко говорить, после роботы не прочь была ходить медленно, а краткие достающиеся влюбленным часы не были обременены слишком ярким солнцем.
Но Фиалка поставила себе целью понять О Боже похмелья еще лучше. Наверняка ему будет приятно, когда она сможет подержать разговор о интересных всем мужчинам вещах.
Драки Фиалка отвергла — они происходили постоянно, и в них не было совершенно ничего интересного. От обсуждения политики также пришлось отказаться — О Боже Похмелья была близка сфера интриг на Дунманифестине, но эта политика слишком походила не теологию… Вы же не станете прижиматься в полумраке к тяжело дышащему молодому мужчине, переплетать с ним пальцы, чувствуя как тонка на самом деле разделяющая вас ткань, заглядывать ему в глаза и говорить:
— Любимый, давай поговорим о боге?
Футбольные игры давно зарекомендовали себя зрелищем, на которое разумные работящие девушки не ходят, а Фиалка была не достаточно решительна, чтобы оспаривать общественное мнение. Возможностей приобщиться к интересам мужчин становилось всё меньше. Но видимо сама судьбы была на стороне девушки…
Не секрет, что в любом коллективе найдется кто-то скучный, занудный и немного не в своем уме. Или просто неприятная личность. Или никак не вписывающийся в коллектив новичок. Дружная «челюсть», в которой трудилась Фиалка, состояла из хороших трудолюбивых девушек, в детстве не раз слушавших, что нельзя судить о людях по виду. Если на то пошло, кто мог распознать в самих зубных феях — уставших, еле переставляющих после работы свои стоптанные, но чистые башмаки — бдительных хранительниц мира?
Но Гертруда Комок была какой-то странной. «Коренная» Фрибоди неоднократно подчеркивала важность их дела, но, по мнению Фиалки, госпожа Комок была настолько увлечена сбором зубов, что ей не помешало бы посетить те анонимные встречи, что проходили в подвале главного офиса.
Гертруда Комок успела получить «Фею месяца», но Фиалка всерьез сомневались, умеет ли та разговаривать.
В день, когда всё изменилось, многие девушки были какими-то сонными. Даже по стандартам работающих в ночь зубных фей.
Госпожа Фрибоди обвела свою «челюсть» укоризненным взглядом и первые ряды занервничали. Суровый нрав «коренной» был хорошо известен. Женщина еще какое-то время посверлила взглядом подчиненных, а потом обречено махнула пухлой рукой:
— Хорошо, девушки, признавайтесь, кто после смены ходил на хоккей? Я же вижу, что ходили!
Несколько закутанных в тонкие шали привидений поднялось со стульев и что-то покаянно забормотали.
Фиалка сделала вид, что поправляет шляпку и прикрыла уши, ожидая громких криков… Но «коренная» только хмыкнула и сентиментально улыбнулась.
— Я понимаю, что близится финал, но это не должно сказываться на вашей работе, — непривычно мягко упрекнула она.
— Конечно, госпожа Фрибоди… — пробубнила Гертруда Комок и заснула раньше, чем опустилась обратно на стул.
«Это мой шанс!» — поняла Фиалки и сжала кулачок в потертой на кончиках пальцев перчатке.
— И ты никогда-никогда не ходила на хоккей раньше? — недоверчиво спросила её Гертруда следующим вечером.
Девушка, напоминавшая телосложением вешалку, распихивала грузных рабочих и торговцев острыми локтями и тащила новую подругу за собой в сторону одной из помоек у стен Незримого Университета.
— Нет, — выдохнула Фиалка. Столкновение с крупной женщиной в цветастом фартуке вышибла воздух из её легких.
— Но из окна-то наверняка хоть раз смотрела? — не сдавалась Гертруда.
Судя по её тону различие между способами наблюдения за игрой было весьма существенным.
Фиалка помотала головой и незаметно шмыгнула носом — с каждым шагом мостовая под ногами становилась всё холодней.
— О, пожалуйста, только не говори, что в детстве вы ездили за город и смотрели хоккей на траве… — последние слова были произнесены с таким пренебрежением, что девушка принялась отрицать, не пытаясь вникнуть.
— Ну и правильно! — обрадовалась Гертруда Комок. — Эти пастухи могут сколько угодно звать свой бег по лужайкам игрой — им никого не удастся обмануть. Все знают, что хоккей начался в Анк-Морпорке!
Фиалка невольно задумалась о том, что вечер можно было бы провести и в лучшей компании. В «Заупокое» можно было бы встретить Сьюзен. Спокойную, разумную и почти никогда не повышающую голос внучку Смерти. Оставалось надеяться, что если на хоккее она выставит себя полной дурой или даже сбежит, Гертруде всё равно некому будет об этом рассказать.
— А вот и Сьюзен! — вдруг обрадовалась её спутница и помахала рукой высокой девушке, спокойно прошедшей сквозь море спешащих людей.
— Ты с ней знакома? — ужаснулась Фиалка.
— Конечно! Она часто приходит на игры со своим дедушкой. Правда мне так и не удалось познакомиться со стариком…
Барная стойка «Заупокоя» в воображении зубной феи зажглась неоновыми огнями, окуталась розовым дымом и обрела сходство с вратами рая. Но Фиалка не собиралась так легко отказываться от полного взаимопонимания со своим женихом. После того, как О Боже целых два часа трогательно ждал её у магазина шляпок, прислонившись лбом к холодной витрине, она обязана была сделать шаг навстречу.
— Ты должна рассказать мне о хоккее всё, — потребовала она у новой подруги. — И поподробнее.
Единственной причиной, по которой хоккей в двуедином городе был менее популярен, чем футбол, была нехватка достаточно больших луж, покрытых льдом круглый год. Некоторые скептики намекали еще и на необходимость приносить с собой снаряжение, но разве настоящих спортсменов это бы остановило?
Долгие годы единственным полем ледовых баталий оставалось пятно подозрительных отходов, сочащихся из-под кучи мусора, переброшенного через стену волшебниками. Дважды в год эти просвещённые мужи криком и подзатыльниками отправляли к разросшемуся ледяному пятну десяток закутанных в громоздкие защитные костюмы студентов. Молодые люди ломами отбивали слишком отдалившиеся от Университета куски, погружали лед в оббитые свинцом сундуки, которые потом, очень осторожно уносили в самые глубокие подвалы.
Всё остальное время волшебники совершенно не возражали, что бы горожане использовали «интересный и совершенно безобидный сверхъестественный казус».
В отличии от толкучки футбольных болельщиков любителям хоккея предстояло за грош получить место на скамейке и стакан подозрительной горячей жидкости ржавого цвета. Нет, конечно, жадный зритель мог и постоять… А его примерзшие к камням пальцы очень пригодились бы, чтобы застолбить место на следующую игру.
Скамейкой выше Фиалки и Гертруды разместилось огромное семейство, а по другую строну ледяного квадрата целый ряд занимали неприметные люди в черном. Хоккей явно был респектабельной игрой.
— Дамы, господа и гномы! — возместил искаженный жестяным рупором голос. — Как всем нам известно, хоккей изобрели в Анк-Морпорке, на этом самом катке более ста лет назад. Конечно, наши родившиеся в Убервальде граждане, могут возразить, что в похожую игру играют на их родине… Но разве можно всерьез воспринимать игру, в которую играют топорами, а игроки готовы чуть что бежать от волков, оставив матч не доигранным?
Толпа одобрительно загудела в ответ на знакомую шутку.
— Еще какие-то претензии предъявляют группы пастушьих команд с равнины Сто, но кто воспримет в серьез их игры с мячиком?
Толпа зааплодировала.
— Довольно предисловий, — прогудел комментатор. — Все мы сегодня собрались здесь, чтобы увидеть, как лучшие из лучших сразятся за знаменитую серебряную вазу, из-за которой и началась история матчей.
— Полвека назад два свободных предпринимателя не поделили серебряную вазу за 10 долларов, — зашептала Гертруда на ухо Фиалке. К своим обязанностям миссионера она отнеслась очень серьезно. — Поскольку Гильдия воров не позволила своим членам убить друг друга, то бывшие пастухи собрали своих друзей, вооружились изогнутыми посохами и почти два часа гоняли каменный булыжник по замерзшей луже отходов из Университета. Собралось море зевак, и гильдия собрала в тот день свой месячный урожай. Тогдашнему главе воров это так понравилось, что он выкупил вазу у победителя и с тех пор Гильдия Воров проводит ежегодный турнир. Ваза честно вручается победителям и гильдия гарантирует не красть её обратно в течении суток. Люди никогда не мешаю комитету гильдии похитить приз, когда время выйдет…
Тут девушка кашлянула, оглянулась и понизила голос:
— Кроме одного случая, когда капитан команды попытался утопиться в Анке, привязав вазу к своей шее. К частью, один вор и болельщик спас приз. С тех пор кубок всегда возвращали вовремя. И он практически не пострадал за всё время — разве что немного погнулся, когда Библиотекарь брал его в театр и наполнял арахисом.
А может эта игра была не такой уж и респектабельной.
— У перевернутой бадьи вы можете видеть прошлогодних чемпионов, лучших представителей гильдий чеканщиков и кожевников. Встречайте команду «Грязные рыбки»!
Фиалка попыталась разглядеть замершие фигуры, но под шлемами и шипастыми наплечниками невысокие мужчины выглядели ужасно похоже.
— Капитан команды Аноним Харлагсон! — завопил комментатор. И тут же с невнятным смешком уточнил, — Не гном.
— Очень хороший бродяга! — проорала на ухо Фиалке госпожа Комок, перекрикивая приветственный рев толпы.
— Счастливчик Кларк!
— Видишь, вот тот, совсем без зубов, быстро попал из любителей сразу в верх списка профессионалов! — уточнила Гертруда.
— Задира Крэш!
— Лучший удар левой! — выдохнула поклонница.
— В смысле клюшкой? — растерялась Фиалка.
— В смысле левой.
— Левой клюшкой?
— Сама увидишь.
К некоторому разочарованию Фиалки господин Задира вышел с одной клюшкой. Даже не совсем серьезной. Клюшки его товарищей по команде выглядели куда более угрожающе. (Не удивительно, ведь изначально все они были пастушьими посохами, а в предгорьях Овцепиков не было более простого и эффективного инструмента для пребывания наверху пищевой цепочки).
Две клюшки было у следующего игрока. Подъехав к притоптывающим на месте судьям, мужчина предъявил пять долларов, а также справки о том, что у него рахит и открытый перелом, после чего заверил всех, что вторая клюшка — та, что с клочками шерсти — всего лишь необходимый ему для передвижения костыль. Когда один из судей всё же выразил сомнения в устойчивости «костыля» на льду, игрок продемонстрировал вбитый в его конец гвоздь.
— Это лучший бомбардир команды Срыбрынй Сткан! — едва не подскочила от восторга Гертруда.
— Ты подавилась? — встревожилась Фиалка.
— Нет, — отмахнулась фанатка, — Он был так назван отцом, Невнятным Тэдди, также профессиональным хоккеистом, в честь главного приза!
— Зеленозуб! — продолжил выкрикивать имена комментатор.
— Это гном, — с трудом оторвалась от созерцания своего кумира Гертруда. — Видишь, он стоит на ящике, а клюшка всё равно его выше, и сверху к ней приделан двуглавый топор? Хотя его и гномом-то сложно назвать — он вегетарианец…
— Сегодня «Грязные рыбки» играют урезанным составом — куда-то пропали еще два игрока, — недовольно пролаял рупор комментатора. — Вроде бы их видели перед самой игрой в раздевалке, а теперь там только дыра в стене, всё в крови и со стены свисает клочок кожи с чьим-то ухом… Но не будем отвлекаться — на лед выходит вторая команда!
Несколько очень разных по росту и телосложению фигур выехало на поле. При этом самый щуплый игрок настолько неуверенно стоял на коньках, что это заметила даже Фиалка. Но смеяться и тыкать пальцем никто почему-то не стал. Зубная фея снова изменила своё мнение о моральном облике игры.
— Поприветствуем на льду «Всеразрушительную шайбу»! — Зачастил комментатор, — Новый капитан команды — хорошо известный всем нам Не-Возжелай-Злата-Ближнего-Своего-И всегда-Ты-Понял-Всегда-Заправляй-Рубашку! Он серьезно намерен выиграть, так как дал слово Великому Ому использовать в церемонии наречения своей новорожденной дочери именно эту вазу для святой воды…
— Его переманили из «Слова Омьего», — поделилась Гертруда Комок. — И сразу объявили капитаном. Всё потому, что тренер, якобы, позвал его ради миссионерской работы, чтобы Не-Возжелай вывел команду… к чему-нибудь хорошему. Ому там, или хотя бы победе.
— Слева от него машет зрителям нижними ладонями Библиотекарь, — продолжил представление захлебывающийся словами голос. — Как всегда ни одной команде не удалось заманить его к себе, и в результате он пришел сам…
Знакомый всем и каждому орангутанг коньки одеть, по понятным причинам, не смог. Тяжелые башмаки с приделанными к подошвам лезвиями были связаны шнурками и висели у него на шее. Настоящая спортивная экипировка Библиотекаря состояла из двух пар очень толстых и крепких перчаток.
— Какая удача, что «Шайба» также играет не полным составом, — ударился в ностальгию жестяной голос. — Все мы помним, как в прошлый раз тренер «Кирпичей» освободить для Библиотекаря место, отправив на скамейку своего вратаря. Который, почему-то отказался уходить и Библиотекарь сам освободил себе место в команде. Должен признать тогда он вел себя крайне вежливо — всего лишь вывихнул вратарю «Кирпичей» кисть, когда бросал его в бак с гнилой капустой. Отрытую черепно-мозговую травму бедняге нанес коньком тренер, когда тот попытался вернуться и оспорить замену. Сами понимаете, тот комплект обуви был исключен за неспортивное поведение — мы же не футбольные дикари! Возможно, Библиотекарь и сегодня будет вратарем. А возможно и нет. Единственное, что мы знаем точно — он будет соблюдать правила… А теперь поприветствуем третий номер «Всеразрушающей шайбы» — легендарный Шнобби Шнобс из команды «Шурупы перекрестков». Только арест на той неделе шести из семи членов команды прервал их победную серию…
— А кого не арестовали? — осторожно поинтересовалась Фиалка.
— Так Шнобса и не арестовали, — удивилась её непонятливости Гертруда. — Он же был внедренным агентом стражи!
— Э… — невеста мелкого, но влиятельного бога попыталась сформулировать свои сомнения. — Его что, кто-то в городе мог не узнать?
— Не важно, насколько он узнаваем, — пожала плечами коллега. — Ты посмотри на его лицо — это вон там над плечами, — сразу поверишь в то, что этот тип способен на что угодно.
— Команда явно настроена на победу, — хрипел уже сорвавший голос комментатор. — Должен отметить, что два голема играть за «Шайбу» сегодня не будут, так как было установлено, что они получили оплату из частного источника.
— Будто кто-то мог поверить, что они и раньше здесь не работали… — пробормотал кто-то из членов семейства за спинами зубных фей.
Под тихое и напряженное дыхание зрителей игра началась.
«Всеразрушающая шайба», проиграла «вбрасывание», чем бы оно ни было.
— Как всегда, — заметил неприметный человек с бляхой вора. Сложно было понять, относилось его замечание к игре или к вывешенным на показ карточкам со знаком Гильдии, которыми пестрела толпа.
Фея даже не пытается следить за «шайбой» — после перовой минуты она закрыла лицо ладонями, изредка раздвигая пальцы и подглядывая. Хрипы комментатора совершенно ничего не проясняли.
«Неужели мужчинам это нравится?! И как им удается смотреть на всех игроков сразу?» — думала она.
Спустя пять минут, два глотка чая и один, вызванный чем-то непонятным, вой трибун Фиалка оставила попытки что-либо понять и решила следить за самыми узнаваемыми игроками.
— Капитан Не-Возжелай прорывается к воротам, как мощный таран. Он устремляет на противников почти 300 фунтов тренированных мышц, — выстреливал слова жестяной голос. — Пас и… Нет! Нет, дамы, господа и гномы… Зеленозуб хитроумно плетет комбинацию, его не просто остановить силовыми приемами, даже опытным игрокам «Шайбы».
Потом кто-то перехватил шайбу и вышел один на один с кем-то. Детали от Фиалки скрыли спины в шляпы вскочивших зрителей со скамейки впереди.
— Шнобс пытался вывести шайбу в среднюю зону. Но ему не удается! «Грязные рыбки» просто раскатывают противников по льду этого гостеприимного катка… Пас назад!
Фиалка зажмурилась и пригнулась. То же самое сделали почти все зрители с их стороны катка. Тяжелая шайба глухо ударилась о стену дома за их спинами. Брызнул фонтан кирпичных осколков.
Зубная фея немного выждала, приоткрыла один глаз и покосилась на соседей. Те не выглядели взволнованными и уже усаживались поудобней. Видимо, настоящих болельщиков не выбил бы из колеи даже повторно рухнувший на Диск пятый слон.
Короткий перерыв был вызван необходимостью выковырять шайбу обратно. Как-то даже не удивительно, что подобное было предусмотрено загадочными и непредсказуемыми правилами.
— Волна атаки накатывается на ворота «Грязных рыбок», — вновь зачастил комментатор. Казалось, что он произносил не наборы отдельных звуков, а некие мистические вскрики, оборачивающиеся целыми словами.
— Мы наблюдаем, не побоюсь сказать, схватку десятилетия! Не удивительно, что на этом благословенном льду, пропитанном кровью лучших игроков, вершится история! За одно только право выйти на этот каток команды жестоко сражаются в отборочных драках! Разве может в какое-то сравнение идти эта новомодная лужа у складов фьючерсной свинины?!
Фиалка увидела, как крупный мужчина бросился к воротам и сбил с ног еще двоих. Шнобби Шнобс, легко узнаваемый даже не смотря на шлем, на мгновение возник рядом с верзилой, небрежно пнул шайбу и пропал вместе с ней из виду. Зубная фея протерла глаза. Многие зритель принялись разглядывать лед.
— Просто поразительно! — заливался умирающим механическим соловьем комментатор, — Не-Возжелай не ищет свободного пространства, он смело идет прямо на ворота «Рыбок». Не понятно, правда зачем… О, простите, теперь у него есть шайба, я даже не заметил, как она появилась… В жесткой борьбе капитан Не-Возжелай забивает!
Толпа вскочила с мест.
— «Всеразрушающая шайба» больше не дает спуску команде противника. Крэш пытается прорваться, но теряет равновесие и врезается в Зеленозуба. Вы видите, как Библиотекарь, не отрывая передних ладоней от штанги, хватает шайбу нижними и отправляет её в полет через весь каток Шноббсу? Да, он мог бы воспользоваться клюшкой, но правила не запрещают обезьянам швыряться на игре чем угодно…
Тишина рухнула как проломившийся небосвод, не выдержавший веса людской глупости. Все затаили дыхание. Десятки губ беззвучно зашептали молитвы. Маленьким детям, старикам и беременным женщинам вежливо предложили бинокли. Все взгляды впились в ранее невидимого для толпы комментатора.
Библиотекарь в два прыжка пересек лед, вскочил на символический бортик, и медленно, очень медленно растянул губы, обнажая клыки.
Происшествие на ход игры почти не повлияло — разве что капитаны команд попытались незаметно спрятать шайбу, и ближайший судья объявил обоюдное удаление.
Тем временем никем незамеченный Србрный Сткн попытался применить выученный на Противовесном континенте прием и сломать Шнобби Шнобсу позвоночник клюшками. Стражник в этот самый момент очень удачно поскользнулся, вцепился в руку противника, чтобы не упасть, описал по инерции дугу, и вырвавшийся из-за его уха тлеющий окурок закончил свой полет в бороде Зеленозуба.
Гном может и не ел крыс, но пил исключительно крепкое пиво, пропитавшее его бороду насквозь. Увидев дым, Фиалка потеряла сознание.
В себя она пришла от запаха чего-то крепкого, изготовленного преимущественно из яблок.
Гертруда Комок на всякий случай встряхнула её еще раз и прокричала:
— Парни из «Шайбы» сражались не щадя себя и дважды вырвали победу, используя обидные промахи наших защитников! Всё решили доли секунд и сантиметры выигранного пространства. Об этом будут говорить веками!
На коленях девушки лежал помятый жестяной рупор, а зрители с соседних скамеек куда-то исчезли. Кажется, игра недолго оставалась без комментатора.
— Как жаль, что ты этого не видела! — закончила Гертруда с искренним сочувствием в голосе.
«Ради всего святого, включая Билиуса! — ужаснулась Фиалка. — Она так смотрит на меня, словно я вот-вот побегу топиться!»
— Я верю, что это было потрясающее зрелище, — промямлила она. А потом немного осмелела и спросила: — Этот рупор… Это то, о чем я думаю? На нем даже надпись есть.
— Ну да, — раздраженно пожала плечами Гертруда. — Организаторы постоянно приглашаю меня, когда с очередным комментатором… что-нибудь случается. Гильдия Крикунов и Глашатаев мне из-за этого уже проходу не дает.
— Скажи, как тебя вообще занесло в зубные феи? — попыталась понять Фиалка. — Разве у нас не скучно?
— Нет, что ты! — ужаснулась Гертруда. — Очень милая и приличная работа, мои родителя довольны, что я хорошо устроилась. Кроме того, понимаешь… — Она замялась. — Мы же подруги?
Фиалка втянула голову в плечи и кивнула.
Гертруда Комок с облегчением выдохнула и полезла во внутренний карман пальто. Немного покопавшись, девушка извлекла маленькую шкатулку, похожую на те, в которых особо хорошенькие девушки хранят свои посеребренные кольца и серьги из речного жемчуга.
Она молча протянула своё сокровище Фиалке.
Шкатулка открылась беззвучно, как врата в преисподнюю. На вытертом бархате в специальных углублениях лежали крупные, сколотые зубы. И к каждому из них была привязана аккуратная розовая бирка.
— Только никому не говори, — заговорщицки понизила голос Гертруда. — Я начала собирать их в восемь лет, когда папа впервые взял меня на игру. В тот день зуб Финалиста Джонни приземлился просто ко мне в руки! Это был знак. А работа… Сама понимаешь. Если ты просто собираешь зубы хоккеистов-то это несколько странно. Но когда все знают, что ты зубная фея — никто даже не удивляется.
Фиалке показалось, что великий, А`Туин нырнул, унося из-под нее диск с катком, скамейкой и людьми.
А потом черепаха вернулась и вновь надежно подперла невесту своеобразного бога.
Те, кто знают, какие силы и ужасные возможности скрывает в себя невинные молочный зуб, прилипший к ириске, должны видеть вещи такими, какими они есть. А не такими, какими их принято видеть.
Анк-Морпоркский хоккей был сложной, непонятной игрой, сводившейся к попыткам вывести из строя игроков противника. Или попыткам незаметно нарушить правила. Это мало чем отличалось от любого другого занятия в городе. (Честная и самоотверженная работа зубных фей была исключением. Причем исключением за весьма умеренную плату, но речь ведь не об этом).
Зрители и участники — включая избитых и укушенных — сейчас, после объявления результатов, выглядели счастливыми, а значит всё это безобразие того стоило.
Смотрящая на нее сияющими глазами Гертруда Комок сумела найти работу, совместимую с увлечением всей жизни — ей можно было позавидовать. Так же, как и «челюсти», заполучившей в свои ряды фею, способную отдаваться делу сбора зубов всей душой.
А главное — Фиалка неожиданно смогла взглянуть и на саму себя. Краешком глаза. (С непривычки слишком внимательно присматриваться к себя не стоит. Это чревато прозрениями и походом в поисках новой себя в какие-нибудь нецивилизованные и негостеприимные места, где спать приходится в верхней одежде и каждое утро просыпаться новым человеком. А потом и попыткам объяснить властям, что ты вовсе не сектант, безумец или работник швейной промышленности).
Правильность окружающего мира зависла только от точки зрения. И еще немного от готовности признать за окружающими и самим собой право иметь некоторые невинные странности.
Фиалка улыбнулась и глотнула пахнущий чем-то яблочным чай, окончательно восстанавливая душевное равновесие.
«Думаю, Билиусу придется и дальше говорить со мной о шляпках, настойках от головной боли и его попытках найти другую работу, — решила она. — Он ведь обещал жениться на мне, а не на каких-то там «подходящих темах для разговора».
@темы: "Своё", "Плоский мир", "Фанфики", "Fandom Kombat"