Наш выдуманный мир населен множеством народов, каждый из которых обладаем своими традициями и менталитетом. А как можно понять характер народа лучше, чем через его сказки?
Представляем вашему вниманию три истории, имеющие много общих черт, но совершенно разные.
Тыкаем сюда и читаем истории!
"Иоланта и звездные цветы". Сказка Арвийской империи
читать дальшеВ ночь Голубой луны, когда девушки, матери и пожилые женщины чтят Ирелию, храмы нашей родины благоухают ароматами тысяч цветов. Мелодичный перезвон серебряных колоколов наполняет сумерки. Празднуют в городах и деревнях. Надежда и уют окутывают мир.
У рек и ручьев собираются юные девы, чтобы пустить по серебристым волнам венки, которые отнесут их мечты о счастье богине семейного очага. Цветы для этих венков девушки отправляются искать едва ли не с рассветом, чтобы принести богине прекраснейший дар от чистого сердца.
Однажды прекрасная Иоланта отправилась вместе с подругами на луга за цветами. Они долго гуляли по травам, собирая мелкие белые, крупные красные и нежные желтые цветы. Но голубых цветов «любящего взгляда» или «небесной лазури» им так и не встретилось. Весеннее солнце припекало, и когда девушки дошли до тенистой рощи, многие из них слишком устали, чтобы продолжать поиски.
- Светлая Ирелия поймет, если в этот раз мы подарим ей венки без синих цветов, - сказали они. - В следующем году мы обязательно сплетем для нее дары из всех цветов, какие только есть на свете!
Решив так, девушки сели отдохнуть. Переплетая растрепавшиеся волосы, они затянули веселые песни о весенних дождях и перелетных птицах. Но прекрасная Иоланта не осталась с ними. Во что бы то ни стало, мечтала она опустить на воду венок, бело-голубой, как одеяния Ирелии. Воспитавшая её бабушка научила её быть благодарной богам за каждое, самое маленькое счастье, что те посылают, а Иоланта считала себя счастливой девушкой. И она надеялась, что однажды боги подарят ей счастливую встречу с её суженым.
Она прошла через рощу и вышла к бескрайней поляне. Казалось, что небесные звезды спят в её травах. Осторожно ступая, Иоланта пошла среди ласковых зеленых волн, любуясь прекрасными цветами, подобных которым еще не видела. Она никак не могла насмотреться на их красоту, руки её не решались преломить стебли.
Сто лет ходила она среди цветов, но ей казалось, что не прошло и получаса. Она всем сердцем благодарила Ирелию за то, что указала ей эту прекрасную поляну, но даже ради дара богине не желала губить такую красоту.
Вновь и вновь в городах звенели колокола храмов, горели костры, провожавшие уходящий год, пускали по весенним рекам венки из цветов, а Иоланта все ходила среди цветов. Множество раз собирающие цветы в роще девушки видели её среди деревьев, но ни они, ни лесные охотники, услышавшие о красавице, не смогли ступить на поляну звездных цветов.
И вот однажды племянник императора спешил в город, чтобы успеть вознести дар в храме до захода солнца, как и положено мужчине. Солнце клонилось к закату, но конь принца слишком устал, и юноша спешился, чтобы дать тому отдохнуть. Он заметил свечение в роще и подумал, что это солнце отражается от водной глади. Что там, за деревьями, озеро, из которого он мог бы напиться и напоить коня. Но вместо берега вышел на поляну. Цветы-звезды среди её трав были прекрасны, но еще прекрасней была ходившая среди них девушка.
- Ты – ангел, ухаживающий за этим садом? – окликнул ей принц.
Встрепенулась Иоланта, и чары звездных цветов отпустили её.
- О боги! – заметила она. - Уже темнеет!
Принц предложил девушке довезти её до города, и был счастлив, когда она ответила согласием.
В дороге они разговорились, и Иоланта узнала, что собирала цветы целых сто лет.
Племянник императора, как мог, утешал её, говоря, что её родители и бабушка наблюдают за ней с небес и счастливы видеть, что с ней всё в порядке.
- Но я же осталась совсем одна, - ответила ему девушка. – Как я могу не печалиться? Неужели моя нерешительность так прогневила богиню?
- Нет! – воскликнул принц. - Пресветлая Ирелия решила, что не смогла бы выполнить твоё желание тогда, ведь достойный тебя мужчина еще не родился! Она привела тебя на поляну, чтобы ты смогла дождаться его!
- Но как же я его встречу? – улыбнулась сквозь слезы Иоланта. - Мир большой, и я в нем теперь совсем никого не знаю!
- Ты знаешь меня! – ответил принц. – И я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.
Через год, на праздник Ирелии, они поженились и жили долго и счастливо.
В сказках Арвийской империи традиционно подчеркивается руководящая роль богов и формируется положительный образ императорской семьи.
Несмотря на кажущуюся краткость истории, сказка «Иоланта и звездные цветы» является очень популярным сюжетом в изобразительном искусстве. Также на основе этой сказки была написана древнейшая из ныне идущих опер. Постановка в трех действиях не сходит со сцен театров уже две тысячи лет, арию Иоланты «О любви к божественной красоте» считают одной из красивейших песен в мировой истории, и в мире практически невозможно найти человека, который не знал бы её слов. По решению Императорской Коллегии Изящных Искусств, каждые двести пятьдесят лет лучшие поэты империи осовременивают текст оперы, чтобы медленно, но неотвратимо изменяющийся язык не помешал зрителям наслаждаться знаменитой историей. Раз в год в главном театре столицы «Иоланта и звездные цветы» исполняется в оригинале, в трактовке максимально приближенной к изначальному авторскому замыслу.
К сюжету этой истории прибегали в своем творчестве многие поэты и скульпторы. В музее императорской семьи выставлен на обозрение ковер с вытканным полем звездных цветов, служивший подарком при сватовстве великого герцога Сепфиса к принцессе Алессаде в пятом веке третьего тысячелетия.
Обещание отправиться на поиски или просьба принести звездные цветы вошли в речь как эвфемизмы для отказа от поспешного союза в пользу проверки решения временем.
____________________________________________________________________________________
"Горные ирисы или история о верности слову, противостоянии древнейших кланов, тайне чудовищного короля и храброй гантрийской деве".Гантрийская сказка
читать дальшеБыло это больше пятисот лет назад, так что неудивительно, как многое из этой истории забыто или переврано забывчивыми сказителями и менестрелями. Но я расскажу вам чистую правду.
Только давайте сначала оглянемся и убедимся, что поблизости нет слишком фанатичных святош или одного из этих «специалистов по чудовищам» из Гильдии Магов. И те и другие вечно влезают в рассказ со своими проповедями.
Началась эта история у самого подножья гор Зенкара, в тех местах, где отличить холм от скалы уже под силу только специалисту. Неподалеку от древнего замка Мэтенрид был небольшой городок. Названия его я не припомню и, чтобы не соврать, называть не буду. Мало ли таких городков в Северной Гантре. Деревней он не звался только благодаря храму и раскинувшейся перед ним ярмарочной площади. Десяток лавок, домишко Гильдии Законников и дорога, упирающаяся концом в приграничную крепость – вот и все достопримечательности.
В тот год дорога была особенно оживленной, солдаты то куда-то спешили из крепости, то возвращались. Той весной в Центральной Гантре поднял восстание очередной самопровозглашённый король – но в его родство с древней и благословенной династией мало кто верил, и наместники других провинций лишь посмеивались и продолжали честно служить Империи.
Зачем я отвлекся? О, я всего лишь хотел объяснить, что через город то и дело проносились гонцы на быстрых лошадях. Хотя куда чаще в него забредали гонцы спешившиеся и ведущие захромавших коней под уздцы. Кузнецу приходилось перековывать лошадей днем и ночью. Никогда нельзя было угадать, когда явится следующий клиент с украшенным гербом кошельком.
Сам кузнец радовался прибыли, но его семья, а в особенности вынужденные посреди ночи готовить еду для путника жена и падчерица, вскоре начали намекать, что их дом – не трактир.
Долго так продолжаться не могло, и вот, когда в воздухе уже можно было уловить приближение лета, Лилэнна – падчерица кузнеца – поругалась с ним и выбежала на улицу. Пылая гневом, она прошла через площадь и направилась к окраинам. Когда дома стали появляться реже, а пастухи и овцы чаще, девушка немного успокоилась. Она понимала, что отчим в чем-то прав, но не собиралась так легко прощать его и мириться. Ведь в чем-то была права и она. Вы знаете, как это бывает.
Когда один из пастухов помахал ей с холма и спросил, что она здесь делает, девушка заметила краем глаза сиреневые и голубы пятна среди зелени и ответила, что решила набрать цветов.
Как это часто бывает, первые стебли Лилиэнна сломала, просто чтобы подтвердить свои слова, но вскоре увлеклась. Горные цветы были красивы, и их вид пробуждал самые разные чувства. Особенно девушке приглянулись редкие ирисы, распускающиеся только у этих гор и только в прохладное лето.
Лилиэнне показалось, что цветы так же грустны, как и она сама. Переходя от цветка к цветку, девушка уходила все дальше от знакомых тропинок и всё выше в горы. Лишь обойдя десятое или двадцатое одинокое дерево, она вдруг поняла, что заблудилась.
Все гантрийцы знают, как просто заблудиться в предгорьях. Некоторые из них умудряются из года в год блуждать среди одних и тех же пары вершин и трех сосен. В конце концов, не их вина, что некоторые кусты растут слишком быстро и меняют знакомые пейзажи до неузнаваемости. Поэтому, Лилиэнна вовсе не испугалась – она точно знала, что достаточно сделать сотню шагов, чтобы вернуться на знакомые тропинки.
Она принялась осматриваться, выбирая путь, и направилась зарослям орешника, показавшимся знакомыми. Дойдя до них, девушка ожидала увидеть квадраты простирающихся внизу полей, но там оказались только крутые холмы в разноцветных пятнах цветов.
На мгновение Лилиэнна растерялась, но тут увидела неподалеку от орешника группу девушек в красивых платьях. Жители предгорий славятся уравновешенностью и сообразительностью – что бы о них не сплетничали жители равнин. Девушка быстро поняла, что это молодые аристократки выбрались на природу – отдохнуть от городского шума.
Конечно, они были не из её города, а значит, оказались далеко о дома, но... Благородным особам и положено было вести себя странно. В любом случае Лилиэнна обрадовалась, что она больше не одна.
«Вряд ли они путешествуют без слуг, - подумала девушка. – Можно будет спросить дорогу домой»
Но никто из слуг ей на глаза так и не попался, и уставшая Лилиэнна решила просто держаться поближе к развлекающимся аристократкам, надеясь спуститься вслед за ними.
Нарядные девушки долго ходили среди цветов, но падчерица кузнеца не волновалась. Заскучав, она даже сумела обменяться с одной из незнакомок несколькими ничего не значащими репликами о погоде – предварительно сделав комплементы одеждам или красоте букетов. Ведь всем девушкам нравится слышать, как хвалят их наряды.
-Кто ты, - спросила у девушки самая красивая из аристократок, похожая на вырезанную мастером изящную статуэтку. - И что привело тебя сюда?
Девушка ответила:
- Я Лилэнна, падчерица кузнеца. Я поссорилась с отчимом и ушла любоваться ирисами.
Тут девушка подумала, что зря сказала эти слова благородной даме, но она все еще была слишком сердита.
- Как удивительно! – всплеснула руками прекрасная госпожа. – Моё имя Лилэри и я тоже отравилась в эту дальнюю прогулку потому, что зла на отчима! Какое невероятное совпадение, что мы встретились!
- Разве можно назвать совпадением то, что ничто не лечит душу лучше, чем красота этих печальных цветов? - не удержалась от улыбки девушка.
- Но они вовсе не печальны, - весело запротестовала красивая дама. – Они всегда кажутся разными, и всегда чудится, что они разделяют чувства смотрящего!
- Тогда мы просто обязаны гулять до тех пор, пока эти ирисы не покажутся нам счастливыми! – засмеялся кто-то из её спутниц.
В целом дамы показались Лилиэнне довольно приятными. Даже предложили разделить с ними прекрасную прогулку.
«Такими чудесными склонами должны любоваться все! – сказала Лилэри. - И чем больше людей на них смотрит – тем красивей они становятся!»
Вечером, когда нарядные дамы двинулись дальше, падчерица кузнеца отправилась за ними. Аристократки шли медленно, делая остановки. Но Лилиэнна решила не спешить – в компании таких приятных девушек ей ничего не угрожало, а смотреть на этих необычных благородных дам было приятно. Когда еще представится случай.
Иногда к группе, с которой она шла, присоединялись другие дамы. Некоторые были с пажами, которые складывали собранные дамами цветы в корзины. Иногда с дамами приходили не менее нарядные молодые господа, которые будто не замечали девушку в простом платье.
«Это только к лучшему!» - решила Лилиэнна и тоже перестала замечать их.
Потом прогуливающиеся дамы дошли по поляны, на которой стоял самый великолепный шатер из всех, виденных Лилиэнной. А живя возле ярмарочной площади на шатры и палатки можно было насмотреться!
Девушка задумалась, кому же может принадлежать такой. Неужто в горы занесло самого великого герцога? Но что тому делать вдалеке от дворца и советников? Лилиэнна никогда не бывала на празднестве, которое знать почему-то называет «охотой», но решила, что на охотников собравшиеся совсем не похожи.
Девушка помогла своим дамам-спутницам устроиться и вызвалась принести воды. Обходя поляну и походные костры, она всматривалась в горы и пыталась понять – неужели успела зайти так далеко. Ведь ни одного скалистого пика вдалеке не удавалось узнать, а для жителя предгорий это что-то да значит.
Потом она услышала, как девушки и пажи упоминают королеву. Ей стало еще интересней – ведь в разделенной на провинции Гантре не было королев с тех пор, как она стала частью великой Арвийской империи. Действительно «великой» - гантрийцы всегда почтительно говорили о завоевателях, ведь такой героический народ, как их, мог проиграть только самым достойным. Великих герцогов иногда звали королями-наместниками, но их жен королевами никогда не называли.
Так кого же эти дворяне могли называть своей королевой? Неужели здесь плелся какой-то интересный заговор?
В сердце каждого горца жила память о свободе и гордости их страны. Девушка не могла не заинтересоваться.
Лилиэнна заглянула в роскошный шатер, вызвавшись отнести туда кубки. Она надеялась, что собравшиеся там примут её за одну из служанок, в лица которых не всматриваются. Быть может, ей удалось бы рассмотреть гербы на вещах хозяйки шатра – ведь до сих пор она ни одного герба не видела, и это было странно. Это точно говорило о заговоре.
Но сидящая на набитых душистыми травами подушках благородная дама – та самая, которую все звали королевой – обратила не нее внимание.
- Ты не из моей свиты, девочка, - сказала она. – Кто привел тебя в мои земли?
Лилиэнна испугалась. Девушка быстро поняла – если решат, что она догадалась о том, зачем здесь собрались все эти дамы и господа, её могут убить. Разве поверят эти люди, что у нее и в мыслях нет донести на них сторонникам Императора?
И она поспешила рассказать всю правду – о том, как залюбовалась на цветы и потеряла дорогу домой. О том, как вышла к придворным дамам королевы и те позвали её с собой…
- Вы ведь не позволите мне вернуться домой? – спросила она печально.
- Мы не можем тебе этого позволить, человеческое дитя, - сказала королева. – Ты слишком многое видела и тебе ведома дорога в наши земли. Множество героев отдали жизни, пытаясь достичь их. Их недоступность вошла в легенды. А ты, дитя людей, так и не поняла, куда пришла и среди чьей свиты находишься.
Королева поднялась, выпрямилась во весь рост и подала знак следовать за ней из шатра.
Там, среди трав и цветов, вскинула она руки к синему и прозрачному небу. Её тонкий плащ взметнулся крыльями невиданной бабочки.
Королева стояла, похожая в своем зеленом платье на диковинный цветок, и подданные славили её.
Славили Лилаллу Лилас. Хозяйку скрытых садов. Королеву фей.
Каждый рожденный в тени великих гор знал, что людям не место в неприступном царстве. Что народ цветов бережет тайну дорог, ведущих в их земли. И никому с начала времен не удавалось войти в скрытые сады или покинуть их против воли королевы. Ни правителям древности, ни величайшим воинам, ни святейшим жрецам. Так велика была сила чар Лилаллы Лилас.
Той, в честь которой люди называли своих дочерей – чтобы умилостивить вечную королеву.
И хозяйке скрытых садов действительно польстило, что пришедшую в тайные земли девушку зовут её именем. Всем королевам свойственно некоторое тщеславие. Некоторые из них умеют удачно скрывать за ним милосердие.
- Ты пришла сюда гостьей моей дочери, - объявила королева. – И ты носишь имя от моего имени. Сегодня на пиру ты будешь слушать наши песни, и наш смех. Ты выпьешь вино с нашими слезами и кровью и присоединишься к нашему двору. Ты станешь одной из нас, и тебе не будет нужды возвращаться в города людей, к тем, с кем ты в ссоре. Или ты можешь остаться человеком и умереть. Прими решение к концу пира.
И это был славный пир. Даже во дворце императора не могло быть подобного. Вина и напитки были достойны богов, и столы ломились от яств. Но не было на них ни куска мяса зверя. Разве не имеют феи права на свои причуды?
Когда солнце склонилось к закату, и пики гор сделались черными, запел народ цветов. То были песни радости – в них пелось о весне, которая приходит вновь и вновь. О великих богах прошлого и их великих деяниях. О том, как шли они за Лилаллой Лилас в свите богини, чья кожа была подобна небу на восходе, а одежды сверкали золотом. О временах, когда мир был так молод.
И со слезами на глазах пели они песни печали – о том, как мир изменился. О том, как падали воины под мечами и копьями имперских армий. О гибели богов и о бегстве их спутников. О диких народах и чудовищах вечно голодных скал. О последнем даре богини их королеве – тайном саде, давшем им убежище и спасение.
Закрыв глаза и сцепив пальцы, пели они о том, как заключили союз со страшнейшими из страшных, дав им безопасный кров в обмен на защиту. О договоре и браке между Лилаллой Лилас и королем чудовищных баранов. О своей жизни бок обок с презирающими их дикарями.
Девушке из горной деревни не хотелось умирать.
Да и кто-то из спутниц королевы, передавая вино, шепнул ей, что многие девушки, устраиваясь на службу к господам, навеки покидают семью. Но мало кто из них получает вечную молодость.
Когда взошли луны, Лилиэнна попрощалась с миром людей, надеясь, что боги поймут её поступок.
Королева налила в кубок вина и послала его падчерице кузнеца. И каждый из народа цветов, чьи руки передавали кубок, капал в него каплю своей крови или смахивал слезу. Девушка выпила дар королевы фей, и не было в мире вина более соленого и терпкого. Дыхание перехватило, и она упала на траву. И пролежала на той траве час, пока одежда не опала с нее подобно высохшим лепесткам. Тогда дочь королевы и её дамы разбудили новую подругу, скрыв её от прочих своими крыльями, и обрядили в подобающие спутнице королевы одеяния.
Вместе они ушли еще дальше в скрытые земли, куда тысячу лет не ступала нога человека…
Что-то потянуло меня на рассуждения о вечном. Оставим эти материи тем, у кого есть хороший голос и лютня. Или еще какой инструмент со струнами. Мы-то все хорошо понимаем, что вечные истории не обходятся без вечных конфликтов. Или почти вечных.
Лилилла Лилас и её увенчанный рогами супруг были в ссоре так давно, что начала этому никто уже не помнил. Нет, не потому, что супруг был рогат. Странно, если бы рогов у него не было. Я ведь уже упоминал, что он был королем чудовищных горных баранов?
Да-да, тех самых, которые почти как драконы, но бараны. Огромные, злобные, упрямые… Да, да они заражают наши знаменитые стада бешенством. Худшие твари в мире – с этим все согласны.
Некоторые утверждают, что их породил Баран Судьбы, когда боги выпустили его попастись, но жрецы и ученые из Гильдии Магов это отрицают. Хотя эти же жрецы отрицают существование самого Барана Судьбы… Но я вижу, что вы не настроены на теологическую дискуссию.
Сто лет провела Лилиэнна среди народа цветов. Она подносила кубки дочери королевы за пиршественным столом, плела вместе с крылатыми девушками корзины и собирала с ними цветы. Слушала о древних временах и обычаях народов, которые приютили горы. Повидала множество удивительных существ и чудес, которых не могла и представить.
Но больше всего удивляло её то, как в тайных садах уживаются два таких разных народа. Песни фей Лилаллы Лилас звучали лишь над половиной земель. Над другой половиной тишина чередовалась с оглушительным ревом, когда утолившие свою жажду разрушения чудовищные бараны возвращались отдохнуть.
Ничего общего не могло быть у этих двух живущих бок о бок народов. Бараны насмехались над беззащитностью и хрупкостью фей. Феи презирали баранов за варварскую грубость. Ну и за упрямство – почему чудовищные бараны должны в этом вопросе уступать обычным?
Поначалу девушке казалось, что вот-вот насмешки и недосказанные оскорбления перерастут в драку, а там и в бойню, но потом поняла, что обычаи и правила поведения для обоих народов почти святы. Даже в самых благородных человеческих дворцах не придавали такого значения этикету. Ведь никто не хотел войны в садах.
Девушка долго удивлялась, отчего так происходит. Ей казалось, что огромные и сильные чудовищные бараны – а даже обернувшись рогатыми людьми они были гораздо массивней фей – должны были каждый день пытаться избавиться от соседей и завладеть всеми садами.
Лишь спустя полвека дочь Лилаллы Лилас рассказала ей, что брачный договор её королевы-матери и короля не дает страшнейшим из горных чудовищ поднять руку на людей королевы на её землях. Когда же феи покидают сады, бараны не рискуют нападать на них, зная, что преступнику не будет позволено вернуться обратно.
Лилалла Лилас не была рождена для сражений, но свой народ защищала. А этим, скажу я вам, пока стражники отвлеклись и не слушают, не каждый правитель может похвастать. Но я вовсе не призываю наших благородных господ брать пример с какой-то древней и мифической нечисти, что вы!
Этими скучными подробностями я вас утомил лишь с одной целью. Вы ведь уже догадались, как страстно владыка чудовищных баранов мечтал подловить царственную и ненавистную супругу на нарушении договора. Хотя он был бы рад и вырвавшемуся оскорблению и даже нелепому нарушению сложного этикета.
Надеясь услышать резкий ответ, он часто отпускал граничащие с грубостью замечания, и даже на устроенные в честь королевы празднества являлся в обществе придворных дам из своего народа.
Я вижу, как у вас заблестели глаза. Поднятое дело, что у него были придворные дамы. Целое стадо. Он ведь был королем баранов. И конечно ему нравились округлые и кудрявые женщины с черно-золотыми глазами. Молчаливые овечки, а не хрупкие цветы, обожающие песни и болтовню.
Однажды, гуляя вдоль разделяющей сады границы, король баранов увидел Лилиэнну.
Некоторые говорят, что стоявшая уперев руки в бока девушка очертаниями напомнила ему одну из женщин его народа и король чудовищных баранов пожелал добавить её к своему стаду.
Другие говорят, что он увидел в ней очередной шанс спровоцировать Лилаллу Лилас. Или хотя бы оскорбить её, напомнив королеве фей о её беспомощности.
На следующем пиру он неожиданно для всех похвалил утонченность и манеры своей супруги и предложил Лилалле Лилас отдать одну из её придворных дам во фрейлины к одной из его собственных приближенных дам. Чтобы обучить ту манерам и другим премудростям.
Лилалла Лилас собиралась было возразить, что он не может распоряжаться ни одной из фей, как она сама не может приказывать одному из его могучих воинов. Но король чудовищных баранов поспешил заверить, что не стол бы предлагать супруге-соправительнице нечто, нарушающее их договор. Как удачно, что в свите прекрасной королевы есть и не феи! По крайней мере, не настоящие чистокровные феи. Если драгоценная и уважаемая супруга пожелает - он в качестве ответной любезности предоставит ей дюжину баранов-полукровок. Ведь как заботливый супруг он давно должен был снабдить королеву надлежащей охраной.
Я вижу, что некоторые из вас, мои дорогие слушатели, кивают. Вы верно догадались – народ фей ни в коем случае не желал допустить в свои мирные сады отряд варваров, которых невозможно будет ни контролировать, ни прогнать.
Им хватало неприятного общения и во время обязательных встреч на «праздничных» пирах. Подозреваю, всё дело было в запахе. Сами подумайте – какие ароматы должна источать нежная кожа народа цветов? Все мы помним, как пахнут бараны.
Нет-нет! Что вы! Чудовищные бараны вовсе не считали, что народ цветов пахнет, как еда! Как вы могли забыть, что чудовищные бараны питаются почти исключительно мясом? Вы должно быть родом откуда-то из центра нашей великой страны.
Но я опять отвлекся.
Лилалла Лилас не желала соглашаться, но король чудовищных баранов имел полное право предлагать подобное и получить согласие. Отказав, она нарушила бы договор и оскорбила соправителя. Королева фей не могла допустить подобного.
Лилиэнна, хорошо понимала это и, как верная подданная – а за проведенный у трона королевы век она прониклась к той глубоким уважением и восхищением – готова была подчиниться…
Конечно, она не собиралась устраивать трагедию и жертвовать собой со слезами на глазах. Она была падчерицей кузнеца, а не выросшей на имперских балладах принцессой. Как любая разумная девушка, она надеялась найти способ сбежать. Чудовищные бараны часто и надолго отправлялись воевать с драконами и пламенными пумами – другими великими чудовищами гор. А обмануть их молчаливые стада ей бы удалось. Как-нибудь. Однажды.
Но Лилалла Лилас вовсе не желала так легко отдавать свою приближенную во власть грубых дикарей. Она вежливо выразила опасения, не возражают ли сами благородные дамы против подобной фрейлины.
Королева фей заверила, что воодушевлена возможностью организовать собственную гвардию, но ни в коем случае не желает оскорбить благородных дам дружественного народа или вызвать их недовольство. Ведь это противоречило бы договору! Разумеется – сказала она – король чудовищных баранов может говорить за всех баранов, но она желала бы услышать подтверждение от его спутниц.
Народ цветов вздохнул от облегчения – ведь за тысячи лет соседства они не слышали он женщин с черно-золотыми глазами ни слова.
Но король обратился к самой нарядной из своих спутниц с вопросом. И любимейшая из жен короля опустила густые ресницы, немного склонила голову с тяжелыми кудрями и сказала:
- Да, дорогой.
Запомните, мои дорогие слушатели – нельзя рассчитывать, что женщина будет молчать вечно. Это противно самой их природе.
Король чудовищных баранов вернулся вглубь своей половины садов и уже праздновал свою маленькую победу. Но королева и её окружение не собирались так легко сдаваться. Целую ночь строили она планы, пока не нашли одновременно очень простой и очень сложный выход. Лилалла Лилис не сможет отдать рожденную человеком девушку, если та покинет её земли. И в таком случае не придется пускать на свои земли дюжину верных королю полукровок.
Единственная проблема, как вы уже догадались, была в том, что выжить в одиночку в горах Лилиэнна бы не смогла, а ко двору королевы ее приняли, чтобы она не смогла вернуться к людям.
После долгих споров Лилэри смогла убедить мать положится на порядочность её подруги. На рассвете Лилиэнна дала хозяйке скрытых садов слово никому и никогда не раскрывать секрет ведущих в эти сады дорог и никогда не приводить в царство фей другого человека. Сердечно попрощавшись с принявшим её народом, она отправилась в путь.
Королева же распорядилась устроить великий пир в честь улучшения отношений двух половин волшебного царства. И всем пришедшим за девушкой баранам пришлось на долгие часы к нему присоединиться. То одна, то другая фея надевали одежды, подобные тем, что носила Лилиэнна, прятали крылья. До самого вечера король чудовищных баранов и его люди были уверены, что обещанная им девушка прямо у них перед глазами. Даже невозможность рассмотреть её лицо их не насторожила - конечно, как и многие подданные Лилаллы Лилас, девушка пыталась держаться от них подальше.
Тем временем по одной из тайных троп Лилиэнна спустилась к родному городу. Она долго простояла у его стен, просто удивляясь, как он сумел так измениться, но остаться прежним. Такое вообще свойственно городам.
Переодевшись в простые одежды, девушка отправилась на расположенное у стен кладбище и долго бродила, пока не нашла могилы матери, отчима и братьев. Лишь оплакав их, она решилась войти в город. Необходимо было узнать, насколько же на самом деле всё изменилось за время её отсутствия.
Уже покидая кладбище, Лилиэнна повстречала молодого человека в пастушьей одежде. Тяжело опираясь на посох, он стоял над простым надгробьем и что-то тихо говорил. Должно быть, молился. Или на что-то жаловался. А может и богохульничал. Есть множество вещей, которые можно тихо бормотать стоя в одиночку над могилой.
Увидев Лилиэнну, пастух замолчал и напрягся, словно повстречал кого-то неприятного. Но всмотревшись в лицо девушки расслабился.
«Должно быть, обознался» - решила она.
Она поспешила поприветствовать незнакомца. Рассказала ему, что жила в этом городе совсем маленькой девочкой, а после уехала с родителями. Теперь же её родных больше нет, и она решила вернуться. Расспрашивала о новостях последних лет, настроениях в городе и многом другом.
Пастух, видимо давно не имевший собеседника, многое рассказал симпатичной девушке.
Услышав об очередном восстании, недавнем убийстве наместника подорожании шерсти Лилиэна поняла, что в мире почти ничего не изменилось. Пастух даже подсказал ей, где путешествующей девушке лучше снять комнату. Вот только о себя и своей семье он почему-то не сказал ни слова. Любой другой на его месте упомянул отношение матушки или дядюшки к каким-то событиям. Или просто уточнил, не могут ли его родственники помнить её семью. Последнее было удачно, но еще более странно.
Поэтому Лилиэнна сама поинтересовалась, не помнят ли пастух или кто из его близких выдуманного ею мелкого торговца.
Молодой человек тут же нахмурился и, сказав, что не местный, быстро ушел. Лилиэнна же поспешила в город.
Я вижу удивление в глазах некоторых из вас, дорогие слушатели. Я догадываюсь, что вы тоже из Центральной Гантры. Вы спрашиваете себя: «На что эта глупая женщина надеялась, прячась в маленьком городке у самых гор?» Вы думаете, что чары или хороший нюх быстро привели бы посланных в погоню чудовищ к ней раньше, чем Лилиэнна успела бы заказать обед. Вы ужасаетесь, представляя, как быстро разнесли бы крепостную стену их крепкие рога…
А вот рожденные в предгорьях понимающе кивают. Они ведь знают, что вокруг городов и деревень вкопаны в землю столбы с защитными талисманами. Ни один владелец стада или пастух не станет скупиться, подвергая отару опасности. На волка можно натравить собаку, в ястреба можно бросить камень из пращи. Даже пламенную пуму можно попытаться отогнать посохом. Но от чудовищного барана, его копыт, рогов и зубов – а главное от распространяемой им заразы – спасут только надежные чары. Хотя маги в последнее время редко ими занимаются – если вам потребуется пара амулетов, чтобы защитить выгон, обращайтесь сразу в храм…
Конечно, наши жрецы тоже ими торгуют. И по куда меньшей цене. Да-да, поэтому у них и берут больше, но это ведь только повод порадоваться тому, как церковь процветает.
Но Лилиэнна не просто скрылась от короля чудовищных баранов под защитой амулетов. Каждую неделю, на малую ярмарку приезжали из окрестных сел и соседних городков. Конечно, людей было немного, но чтобы сбить с толку могучих, но в большинстве своем не слишком умных чудовищ, хватило. Вернувшись, они сообщили королю, что беглянка скорей всего отправилась подальше от гор с одной из толп.
Целый год Лилиэнна прожила в городе, не выходя за крепостные стены. Она разговаривала с другими женщинами – которые даже сумели вспомнить выдуманного купца – ходила в храм и пыталась узнать в горожанах потомков своих братьев. Но безуспешно.
Горожане к ней быстро привыкли, а матери уважаемых семейств всё чаще приглашали в гости. В последнем, как мне кажется, было виновато количество неженатых сыновей, которых спешили пристроить в хорошие руки. А руки Лилиэнны единогласно признали очень хорошими – ведь как иначе она могла бы печь самые вкусные пирожки и готовить лучший куриный суп в городе?
Открывать тайны семейных рецептов девушка отказывалась. Во-первых, потому что на то они и тайны, чтобы молчать. А во-вторых… Все мы знаем о домовых. Или о духах кухни. Или о живущих-за-печкой. Некоторые из нас даже оставляют им хлеб или молоко в темном углу. Да-да, я знаю, что кое-кто, услышав шорох на своей кухне, тут же бежит в храм за экзорцизмом. Но если бы у меня был дом, то лично я бы поспешил поставить в угол блюдце. В конце концов – домовые духи еще никого не съели, а польза от них немалая… По крайней мере так говорят. Лично я их никогда не видел.
А вот Лилиэнна видела. После возвращения из скрытых садов она начала замечать многих существ, о которых сто лет назад слышала только сказки. Возможно, все эти существа просто перестали от нее прятаться.
Естественно, что Лилиэнна никому о своих помощниках не рассказывала. Не станете же вы объяснять соседям, что маленькие, покрытые мехом существа присматривают за вашей выпечкой?
К несчастью год среди людей заставил девушку забыть о том, что народы гор могут быть очень терпеливыми. Иначе она никогда бы не вышла за пределы города и его оберегов, чтобы прогуляться с запавшим ей в сердце неразговорчивым пастухом. Тем самым парнем с кладбища.
Откуда мне знать, почему он ей так понравился?! Может дело в том, что это был первый мужчина без рогов и крыльев за сотню лет. А может, её привлекли окружающие его недомолвки и слухи. Никто не знал, откуда они с матерью приехали десять лет назад, а сам пастух не любил говорить на эту тему. Он умело спорил с людьми из Гильдии Законников, но отказывался представлять пастухов в суде. Не мужчина, а мешок загадок. Но это история о прекрасной деве и чудовищах, а не политический детектив, так что не отвлекайте меня!
Каким бы загадочным ни был пастух – в первую очередь он был гантрийским пастухом.
Поэтому, когда на него, гуляющего с девушкой среди трав, выскочил небольшой, но злобный чудовищный баран, он отреагировал соответствующе. Врезал монстру посохом, перебросил девушку через плечо и бросился под защиту амулетов.
Нет, чудовищного барана бесполезно бить промеж рогов – у них слишком крепкий череп.
Да, пронести девушку на плече полсотни шагов реально. Если у вас никогда не получалось, в этом точно нет вины рассказчика. Возможно, вам следует лучше питаться или правильно выбирать девушек.
Пастухи, владельцы земель вокруг города и стража такого выбора не имели – получив новость о явившемся прямо к их границам чудовище, они тут же организовали патрули и бросились обновлять амулеты. Выслали гонцов, чтобы предупредить соседние фермы. На случай нашествия большого стада, которое могло бы истощить заложенную в обереги силу, вооружили всех мужчин и вытащили из таверны единственного городского мага. Женщины собрались в храме, под присмотром жрецов, и молились.
Так продолжалось два дня. К третьему дню горожане успокоились, и большая часть людей вернулась свои обычным делам. Но не пастухи. И не Лилиэнна. Девушка убеждала себя, что появление чудовищного барана было просто совпадением, и монстр явился вовсе не за ней. Или же что он мог её не узнать – ведь этот баран был слишком мал и слаб, чтобы его приглашали на королевские пиры, где он мог бы увидеть двор королевы фей.
Перед рассветом четвертого дня стадо пришло. Оно бодало стены барьеров и топтало амулеты. Они подходили всё ближе и ближе. Еще никогда разбуженные чудовищным шумом горожане не видели армию монстров так близко.
Звенели колокола и возносились к небу слова молитв. Лязгала подготавливаемая к битве сталь. Маг метался по городской площади и кричал, что даже такому огромному стаду не хватит сил преодолеть все возведенные вокруг города барьеры.
К полудню, когда местность к северу от города стала походить на вскопанное тысячами острых копыт поле, силы стада действительно иссякли, и оно ушло.
Некоторые предположили, что, потерпев неудачу, чудовища более не вернутся, но большинство людей хотя бы раз в жизни имели дело с упрямством баранов. И эти люди знали, что стадо вернется. И будет возвращаться, пока не получит своё или не потерпит сокрушительное поражение. Эти люди знали, что, если не придет помощь из Мэтенрида, они погибнут.
В отличие от них, Лилиэнна знала, что из всех горожан чудовищных баранов интересует она одна. Девушка долго сидела на кухне, обхватив себя руками. Потом она встала и подошла к окну. Посмотрела на опустевшие улицы, на древние каменные стены, которые помнила еще ребенком. На решительных и испуганных людей и приняла решение. Не знаю, собиралась она пожертвовать собой ради спасения города или надеялась добраться до более укрепленного Мэтенрида. Главное, что она решила покинуть своё убежище.
К несчастью, для побега она выбрала ту самую дорогу, за которой следил знакомый ей загадочный пастух. Конечно же, молодой человек попытался помешать девушке выйти за пределы защитных барьеров.
Тогда Лилиэнна обо всем ему рассказала. О своей жизни среди фей и чудовищ. О монстрах, идущих за ней. И о том, что ей более ста лет. Последнее почему-то вызвало наибольшее удивление.
Пастух был настоящим мужчиной. Он не мог бросить в беде свой город, даже если ему были неприятны перешептывания соседей за спиной. И тем более он не мог бросить в беде девушку, которая была с ним так приветлива. Даже если эта девушка почти стала одной из фей.
- Возвращайся в город и ничего не бойся, - сказал он Лилиэнне. – Я никому не позволю забрать тебя.
Сквозь слезы девушка рассмеялась:
- Даже если ты окажешься самим Богом Воинов, тебе не хватит сил, чтобы победить каждого чудовищного барана в горах.
- Конечно не хватит, - согласился пастух. – Но я могу бросить вызов их королю. Если мне удастся победить его – у других чудовищ не будет причин искать тебя. И никто из них не придет в наш город.
- Признайся, что просто хочешь заполучить голову чудовища, - попыталась свести разговор к шутке Лилиэнна. – Не зря говорят, что героя, победившего чудовищного барана, ждет корона. Справиться с хотя бы одним из них гораздо сложнее, чем стать наместником. Даже если ты попытаешься – тебе просто не удастся добраться до короля. Чудовищные бараны гордятся своей силой и доблестью. И они гордятся свои королем. Они не позволят простому пастуху сразиться с ним, не померявшись силой с кем-то из королевской свиты. Не делай глупостей. Давай вернемся в город вместе.
В мире есть множества способов убедить мужчину, но фраза «не делай глупостей» к ним не относится. Слова Лилиэнны еще больше укрепили уверенность пастуха в том, что он должен идти. В душе он горько смеялся над предположением, что ему нужна корона. Он решил отправиться на смерть только потому, что не сомневался – если чудовищных баранов никто не остановит – Лилиэнна покинет город.
Каждый гантриец рождается, чтобы совершить подвиг. Должно быть, пастух решил, что его время пришло. А может ему просто надоело скрываться в крошечном забытом всеми городке.
Поручив нескольким подошедшим патрульным проводить девушку домой, пастух снял с пары межевых столбов свежие защитные амулеты, бросил один в сумку, а второй прикрепил к посоху и отправился в горы.
Конечно же, он не мог попасть в скрытые сады, где король чудовищных баранов ожидал свою добычу. Но он и не пытался найти дорогу. Он просто шел по тропинкам вверх и ждал, когда хоть одно из рыскающих по округе чудовищ заметит его.
К счастью - если подобное выражение уместно в этом случае - первым он попался на глаза не взволнованной нарушением границ пламенной пуме, а тому самому небольшому барану, которого уже встречал.
Монстр уступал сородичам не только в размерах, но и в и так невеликом уме. Он совершенно не удивился тому, что какой-то жалкий человек пожелал встречи с королем. Привести наглое и слабое существо к пиршественному столу владыки показалось барану замечательной шуткой. Он даже не понял, что эту мысль ему, в ходе разговора, внушил сам пастух.
Он проводил пастуха к самим скрытым садам и собирался уже провести его вовнутрь, как налетели рассерженные феи. Народ цветов возмущался нарушением всех правил и шумел до тех пор, пока не явилась привлеченная их криками королева.
Лилалла Лилас не позволила смертному войти в её царство. Она объявила, что королю придется самому выйти к своему гостю, если он пожелает с ним сразиться.
Пастух понял, что прекрасная королева дает ему последний шанс уйти и спасти свою жизнь. Но молодой человек согласился ждать. Он развел костер, вытянул уставшие ноги и вытащил из сумки свой ужин.
Вечером к нему вышли двое огромных чудовищных баранов. Они были сыновьями короля, и болтовня маленького барана совершенно сбила их с толку. Могучие воины не могли решить убить им смертного наглеца или же он является гостем их отца.
- Пастух без роду и племени не может бросать вызов королю! – сказали они.
- Это Гантра, и по древнему закону воин может бросить вызов кому угодно, - напомнил пастух. – Если ваш король слаб или болен – я готов сразиться с выбранным им рыцарем.
- Эти законы зовут древними только люди, - возразили чудовища. – Наш король правил, когда о них еще не слышали. Человек без рода не может бросить вызов правителю и землевладельцу.
- Как велики земли вашего короля? – спросил у братьев человек.
- Он правит всеми горами от Правого Томака до Орлиной скалы. От пиков, к которым способны подняться только драконы, до предгорий, где благословенный камень сменяется рыхлой землей.
- Его владения велики, - согласился пастух. – Но владения моего покойного отца были еще больше. Ведь он был наместником Северной Гантры. А земли его древних предков были неизмеримо больше, ведь они правили всей Великой Страной, пока в наши земли не пришли имперцы. Достаточно ли хорош для вас род великих королей?
Чудовищные бараны задумались. Они не слишком хорошо разбирались в обычаях и одеждах людей, а за сменами правителей не следили вовсе.
- Как потомок королей может явиться на бой без меча и облаченным почти в лохмотья? – усомнились они.
- Враги оклеветали и лишили жизни моего отца, а нам с матерью пришлось скрываться, - ответил пастух. Он полагал, что вышедшие к нему на встречу с орудием в руках враги, в отличие от перешептывающихся и строящих догадки горожан, имеют право услышать правду.
Чудовищные братья оказались любопытны, и пастух пообещал рассказать им всю свою историю, пока посланный ими слуга передаст вызов их отцу.
Видите, дорогие мои слушатели, как важен может быть талант рассказчика?
Не знаю, правдива была история пастуха или нет, но одно могу сказать наверняка – в наших землях достаточно людей, среди чьих предков найдется пара-другая правителей. Детей в семьях много, делить наследство до бесконечности невозможно – однажды и правнукам королей приходится браться за кирку или посох. Главное вовремя вспомнить о своих великих предках.
Как Лилиэнна и предупреждала – король пожелал прежде убедиться, что противник достаточно силен для него. В окружении костров пастух сразился с одним из его воинов. В своем истинном облике чудовищный баран был огромен, прикосновение к его стальной шерсти раздирало руки в кровь, а рога и копыта высекали искры из камней. Пастуху чудом удавалось уворачиваться и он быстро сломал о монстра свой посох. К счастью, ему удалось забросить в пасть чудовищного барана краюху хлеба, в которую он за ужином спрятал второй амулет. Баран проглотил хлеб, но вскоре вся сила заклинания обрушилась на него разом, и он упал, неспособный подняться. Тогда пастух воткнул обломок посоха монстру в ухо и убил его.
Все собравшиеся решили, что человеческий воин определенно достоин бросить вызов их королю.
Сам же король проявил милость и дал человеку ночь, чтобы отдохнуть и восстановить силы. Он ничуть не боялся – ведь повелитель чудовищных баранов был сильнее всех их вместе взятых. Кроме того, он знал, что у человека не осталось ни одного амулета. Король хотел посмотреть, как человек до рассвета будет метаться в поисках способа убить его. Хотел насладиться страхом и отчаяньем своего противника. Или же, если человек решит, что нашел способ – разрушить его надежды в битве.
Могу только предположить, что до самого рассвета пастух просто спал. Возможно, во сне он строил планы грядущей битвы или бормотал: «Зачем я во всё это ввязался» - правды мы никогда не узнаем.
Оставленная же под защитой городских стен Лилиэнна немного поплакала, но вскоре взяла себя в руки и стала думать, чем бы она могла помочь пастуху. А идти ему на помощь девушка решила твердо.
К несчастью оружием девушка не владела и даже чары фей ей были почти не подвластны. А даже будь это иначе – сильнейшие из драконов не могли победить горного короля. На что могли надеяться двое людей?
Не в силах собраться с мыслями, Лилиэнна принялась готовить подношение для домовых – ведь то, что ей кусок в голо не лез, не значило, что и её маленькие соседи должны голодать.
Обитатели кухни выбрались из своих углов и стали расспрашивать, что так расстроило их любимую подругу. Услышав о горе Лилиэнны, маленькие пушистые существа посовещались и решили открыть ей одну из важнейших тайн своего народа.
Старейший из кухонных обитателей, важно покачивая свои хвостом, вышел вперед и сказал:
- Феи и чудовищные бараны не зная зовут себя одними из древнейших обитателей этих мест. Но, восхищенные своей силой, они забывают, что духи домов и печей ничуть не младше. Наши жизни коротки, но наша память длинна. Никто из людей не замечает нас, но всякий рад заметить нашу тень у своего очага. Мы слышали много тайн и то, чего не знает один из нашего народа, наверняка знает другой. Дождись вечера, Лилиэнна, и мы спросим всех наших собратьев в этом городе. Вдруг кто-то знает секрет, который может тебе пригодиться.
Ни один из городских домовых не знал ничего полезного, но духи кухонь всегда были старательными – они отправились расспрашивать духов самых древних ферм в округе и всё-таки узнали для Лилиэнны одну страшную тайну. В то самое время, когда пастух сражался с чудовищным бараном, маленькие существа рассказали девушке об единственной слабости непобедимого горного короля.
Лилиэнна сердечно поблагодарила друзей, под покровом ночи перебралась через городскую стену и отыскала одну из тайных троп, позволявших народу цветов путешествовать в горах так быстро. Она очень боялась, что не успеет, и чудовищные бараны уже убили её любимого пастуха. Сердце её выпрыгивало из груди, а руки холодели. Много ужасов успела она вообразить себе по дороге.
Можете себе представить, как велика оказалась радость девушки, когда она обнаружила пастуха живым и спящим. Лилиэнна хотела броситься к нему, заключить в объятьях и рассказать всё, о чем узнала. Но годы, проведенные при дворе королевы фей дали о себе знать, и, прежде чем будить возлюбленного, девушка задумалась.
Чуть позже она разбудила пастуха, обняла его и рассказала часть секрета, поведанного ей маленьким народом. Лилиэнна рассказала своему защитнику, как победить горного короля, но не сказала, как его убить. Ведь для пастуха огромный чудовищный баран был просто кровожадным монстром – человек не мог понять, какой вред его гибель принесет заключившей с ним - и именно с ним - договор Лилалле Лилас и её народу.
Когда небеса окрасил утренний румянец, и снег на вершинах древних гор окрасился в цвета золота и крови, человек и древнее чудовище сошлись в битве. Пастух заставил своего врага метаться среди скал, пока не смог воспользоваться советом Лилиэнны. И я не расскажу вам, что это был за секрет. Ведь если бы я его знал - то давно сам победил бы короля чудовищных баранов и прославился. Возможно, я даже стал бы императором – ведь победить короля гораздо сложнее, чем победить простого барана!
Когда поверженный король поклялся оставить Лилиэнну в покое, пастух повернулся к нему спиной. Король чудовищных баранов поднялся на ноги и попытался нанеси свой последний удар. Но пастух был к этому готов и отступил в сторону. Вся сила короля обрушилась на скалу и вызвала лавину. В тот самый миг Лилиэнна увела своего возлюбленного прочь тропами фей, и тысячи камней погребли под собой чудовище.
Конечно, это не убило его, но королю пришлось долго страдать, слушая вежливые укоры соправительницы, обрабатывающей его раны.
Вернувшись в земли людей, победивший чудовищного барана пастух, как и было предсказано, вскоре был найден гонцами императора и объявлен наместником северной провинции. Возможно, он унаследовал трон и корону своего отца, а возможно и нет, но род его не прервался и поныне.
Лилиэнна прожила с ним в браке множество счастливых лет и была одной из величайших жен в истории, а их дети прославились храбростью и находчивостью.
Некоторые говорят, что похоронив любимого супруга, Лилиэнна совершила паломничество в древнейшие храмы мира, лишилась бессмертия фей и упокоилась праведным человеком. Так она воссоединилась со своим загадочным пастухом навсегда.
Другие легенды говорят, что возведя на престол сперва сына, а потом и внука, она предоставила правнукам жить своим умом и однажды ночью вновь ушла по тропам фей. Возможно, девушка из безымянного городка и по сей день пирует за столом Лилаллы Лилас в тайных садах и собирает горные ирисы, напоминающие ей о счастливых годах рядом с возлюбленным.
В гантрийских сказках основной упор делается на местный колорит. В историях можно найти отголоски древних легенд и даже элементы давно забытой религии. Сказки иллюстрируют своеобразные отношения гантрийцев и населяющих эти земли чудовищ. Гантрийцы могут сражаться с монстрами и убивать их, при этом восхищаясь. Убийство одних чудовищ, не брезгуя помощью других, также как временные союзы с враждебными людям существами являются для гантрийских сказок обычным делом. Своеобразное отношение гантрийцев к так называемым «домашним духам» не раз становилось причиной конфликтов с церковью.
«Горные ирисы или история о верности слову, противостоянии древнейших кланов, тайне чудовищного короля и храброй гантрийской деве» была впервые записана знаменитым эльфом-этнографом незадолго до Раскола. Настоящее название этой сказки, состоящее из всего одного, но очень длинного слова, ученый не смог записать верно, так как был совершенно незнаком с древнегантрийским языком.
Исследователь, чтобы не упустить никаких важных культурных деталей, переписал рассказ трактирного сказочника слово в слово. Язык, которым изложена сказка, не раз становился причиной запрещения её публикации – хотя настоящая причина была в националистических воззваниях неизвестного рассказчика и агитации против Арвийской империи. После восстановления Гантрой независимости, сказка «Горные ирисы» объявлена национальным достоянием.
Упоминание некоторых, неизвестных магам того времени фактов о населяющих горы чудовищах, вызывает вопросы о личности неизвестного сказочника по сей день.
____________________________________________________________________________________
Тексты мой, арты - *Airikishan*.Спасибо за внимание!